Невидимки - [23]

Но я был обычным.

И меня все игнорировали.

Я принялся обдумывать какие-то действия, которые бы опровергли эту теорию, что-то, что доказало бы, что я не совсем обычный. Я вспомнил, как в третьем классе меня донимала местная шпана. Для них тогда я ведь не был обычным? Во мне была какая-то особенность, которая и привлекла внимание трёх самых сильных учеников третьего класса. Однажды они перехватили меня по пути домой. Один держал, а двое других стягивали с меня штаны. Сняв их, они принялись играть в «собачку», перебрасываясь моими штанами, пока я безуспешно пытался их отнять. Собралась небольшая толпа, все смеялись. Среди собравшихся я заметил девочек. Честно говоря, то, что там были девочки, мне понравилось. Мне было приятно, что они видели меня в одних трусах.

Позже, уже, будучи подростком, я часто думал об этом, когда мастурбировал. Я восхищался тем, как девочки наблюдали за моими попытками забрать штаны у хулиганов.

Это ведь не нормально, правда? Это необычно.

Но я хватался за соломинку. У всех были свои небольшие отклонения и нестандартные предпочтения.

У меня, наверное, был стандартный набор этих отклонений.

Даже мой необычный опыт был обычным. Все мои особенности были совершенно обыкновенными.

Господи, у меня даже имя обычное. Боб Джонс. Где-то рядом должен быть Джон Смит — самое популярное имя в телефонной книге.

Буррито остыл, но голода я больше не испытывал. Я посмотрел в экран телевизора. Репортёр рассказывал о массовом убийстве в Милуоки.

Большинство людей сейчас вероятно смотрят новости.

Среднестатистический американец смотрит новости за ужином.

Я переключил на «Мэш», встал, вывали остатки еды в мусорку, положил тарелку в раковину и вытащил из холодильника бутылку пива. Сегодня хотелось напиться.

Вместе с пивом я вернулся в гостиницу и принялся смотреть телевизор, пытаясь сконцентрироваться на сериале и не заниматься самоанализом.

Я заметил, что реплики, которые сопровождаются закадровым смехом — самые смешные.

Я выключил телевизор.

Джейн вернулась около девяти вечера. К тому времени я уже прикончил шесть бутылок и настроение моё, если не улучшилось, то, по крайней мере, собственные проблемы мне стали безразличны. Джейн посмотрела на меня, нахмурилась, прошла на кухню и сложила на стол стопку тетрадей. Там же она нашла подаренный мне сертификат.

— Что это? — спросила она.

Я совсем забыл, что выиграл ужин. Я посмотрел на неё и отсалютовал ей бутылкой пива.

— Поздравь меня. Я выиграл конкурс на работе.

Джейн прочла сертификат.

— «Элиза»?

— Ага.

— Это же круто!

— Ага. Круто.

Она снова нахмурилась.

— Да, что с тобой такое?

— Ничего. — Я допил пиво, поставил пустую бутылку рядом с другими и отправился в ванную, где меня вырвало.

В «Элизу» мы пошли через три недели.

Я вырос в пригороде и никогда прежде не ужинал в заведениях, которые бы не являлись частью большой сети. Все рестораны, начиная с «Макдональдс» и заканчивая «Лавс», «Блэк Ангус» и «Дон Хосе», не были чем-то уникальным, не были местами, у которых был частный владелец. Это были огромные корпоративные сети, удобные и надёжные. Когда мы вошли внутрь, и я заметил изысканную обстановку, стильных посетителей, я вдруг понял, что совершенно не знал, как себя вести, не знал, что делать. Несмотря на то, что мы приоделись — Джейн надела выпускное платье, а я костюм для собеседований — и внешне были похожи на других посетителей ресторана, я всё равно чувствовал себя не в своей тарелке. Мы выглядели на несколько десятилетий моложе остальных. И вместо того, чтобы платить, мы предъявили какой-то дурацкий сертификат. Я сунул руку в карман, нащупал твёрдый край сертификата и подумал, достаточно ли я взял денег для чаевых. Внезапно, я решил, что лучше бы мы вообще не приходили.

Столик мы забронировали заранее, ещё за две недели, нас усадили и выдали прекрасно оформленное, написанное курсивом меню. Насколько я мог судить, в этот день было доступно лишь один пункт этого меню — дежурный ужин из нескольких блюд. Я кивнул официанту в знак согласия. Джейн сделала то же самое.

— Что предпочитаете из напитков, сэр? — поинтересовался официант.

Впервые в жизни я увидел карту вин и, чтобы не показаться невежественным, сделал вид, что изучаю. Я посмотрел на Джейн, ожидая от неё помощи, но она пожала плечами и отвела взгляд. Я наугад ткнул пальцем в середину списка.

— Хорошо, сэр.

Вино и закуску из копчёного лосося принесли буквально через минуту. Официант налил в бокал вина, я попробовал его так, как делали это персонажи фильмов и кивнул. Официант разлил вино по бокалам и нас оставили наедине.

Я посмотрел на Джейн. Впервые за неделю мы ели вместе. Тому были свои причины: ей нужно было съездить к матери, я ездил в «Сирс» проверить тормоза на машине, она постоянно занималась в библиотеке. Но на самом деле мы просто избегали друг друга. Я смотрел на неё и не знал, о чём с ней говорить. Любой начатый сейчас разговор будет казаться натянутым, вынужденным. Вся непринужденность, вся лёгкость, имевшиеся между нами, куда-то испарились. Появилась какая-то застенчивость. Мне начало казаться, что я отдалялся от неё так же, как от всех остальных.