Невидимая битва - [46]

В китайской иероглифической карте древней книги Фо-го-цзи[103] Сад, населенный Драконами Мудрости обозначен между высочайшими вершинами в сердце Азии. Туда, как о том говорят священные книги Китая,[104] к «Великим Учителям Снежной Горной цепи» совершали путешествия китайские императоры Юй Великий (XXIII в. до н. э.), «благочестивый мистик и великий адепт», и Яо (XXIV в. до н. э.), который после посещения Учителей сделал вывод, что его правление отнюдь не было идеальным.

В очерке «Нибелунги. Мировая история по преданиям» композитор Рихард Вагнер писал о «дивной стране в глубине Азии», духовной прародине современного человечества. Сюжет его оперного цикла о Нибелунгах был навеян древнегерманскими преданиями о восточных «властителях мира». Даже в первоначальном варианте оперы «Нибелунги» в качестве главного героя присутствовал не Парсифаль, а Гаутама Будда. Вагнер знал, что страна, где, по представлениям благородных рыцарей средневековья, хранится Святой Грааль, Чаша Бессмертия, находится на Востоке, среди самых высоких горных вершин. Это страна Шамбала, центральное понятие всего буддийского учения, а сам Будда, как и другие великие Подвижники, был одним из ее сотрудников.

Великая тайна окружала все, что было связано с этим местом и путями к нему. Это можно увидеть на примере свидетельства о первом посещении его Гаутамой Буддой. Приведем его, не убирая никаких деталей, потому что они интересны и очень характерны.[105]

«Владыка Будда действительно покинул родной город. Действительно созерцал под деревом мудрости. Действительно учил в Бенаресе. Действительно окончил Учительство Свое в Кушинагаре, но века прибавили много басен.

Владыка покинул родной город на коне в сопровождении посланного слуги. Дорога лежала на северо-запад вдоль долины реки. Две недели продолжался ускоренный путь. Когда миновали горные проходы, кончился конный путь, дальше вела охотничья тропа.

Здесь явленный слуга оставил Его, но на прощание сказал: «Брат Царевич, иди и когда найдешь хижину охотника, передай ему этот кусок дерева». И дал Ему кусок дерева с тремя знаками.

Владыка шел семь дней по тропе. На восьмой день дошел до хижины. Дверь была открыта, и высокий старик, одетый в старую, грязную поддевку, стругал дерево.

Владыка обратился с приветствием, согласно обычаю Индии. Но охотник рассмеялся и указал на дерево. Владыка вспомнил о куске дерева и передал ему. Старик внимательно осмотрел знаки и добродушно указал на стол в хижине. Владыка понял приглашение и отведал дичь и мед. Затем старик знаками указал Владыке отдохнуть.

Когда Владыка Будда проснулся, солнце только что озарило снега. Охотника не было в хижине, но со двора раздавался стук его топора. Но вот его фигура показалась в дверях и подала Владыке питье из меда. Затем старик взял суму и копье и указал на солнце. Владыка понял, что пора в путь и, взяв посох, вышел из хижины. Старик трижды поклонился Ему и указал следовать.

Подойдя к кустарнику, он раздвинул ветви, и обнаружилась узкая тропа. Он сделал знак Владыке следовать за ним и быстро пошел вперед, указывая на солнце. Так шли они до полудня, лес начал редеть и стал доноситься шум реки, они вышли на берег.

Старик натянул лук и послал стрелу. Молча ждали они. Владыка снял с себя оставшиеся украшения и подал старику. Но тот указал бросить в реку.

Вот появился на другом берегу высокий человек, выдвинул челн и направился к ним. Кафтан его был оторочен мехом и лицо очень смуглое, широкое. Достигнув берега, незнакомец поклонился Владыке и пригласил в челн.

Владыка хотел проститься с охотником, но тот незаметно исчез. Незнакомец также хранил молчание. Достигнув берега, они сели на коней и стали подыматься в гору.

Ночью достигли они предела снегов и на рассвете спустились в Обитель».

Характерная деталь: проводники Будды твердо знают, что слово — серебро, а молчание — золото. < Мальцев С. А., 2003 >

Заметна простота земного пути в общину Высокой Мудрости. Никаких джинов, никаких ковров-самолетов. Простая тропа проходится в Священную Страну земными ногами и оттуда уже возвращается в мир Будда-Учитель, запустивший на тысячи лет колесо великого Учения, которое подвигло на духовный поиск сотни миллионов людей.

Вычтем в уме, как в математическом примере, Будду из истории, что останется? Что останется, если вычесть других Учителей?

Что останется, кроме базара и войны?

Сама ли по себе происходит эволюция человечества? Из «обезьяны» — в Леонардо да Винчи?

Свет великих Мистерий

В хаосе людских учреждений существовало учреждение, которое всегда предохраняло человека от падения в полное скотство: это были Мистерии.

Вольтер

«Евангелие есть величественная драма, пародированная и разыгранная лукавцами до ее назначенного часа» — такой вывод в своем многотомном исследовании дохристианских религий сделал один из католических историков XIX века маркиз де Мирвилль. Он считал себя просвещенным каббалистом, поскольку занимался изучением древних рукописей под руководством знатока еврейской каббалы раввина по имени Драх, обращенного в католическую веру.

Маркиз вместе со своим наставником был допущен в святая святых Римской церкви — Ватиканскую библиотеку. Это предусматривала ответственная миссия, возложенная на него Ватиканом, — раз и навсегда покончить с научными гипотезами о заимствовании христианской церковью всех обрядов и мифологического символизма из религиозных и оккультных учений древности. Полное совпадение аллегорий христианских таинств и притч с обрядами и мифами Греции, Египта, Вавилонии, Индии всегда было для церкви очень неприятным обстоятельством, бороться с которым стало особенно трудно, когда начали набирать силу такие науки, как археология и сравнительная мифология.