Невезучая - [44]

Зиновьева спокойно разделась до купальника в кустах на краю лужи, взяла веревку в руку и нырнула чуть правее того места, где нырял Рокер. Прошло две минуты, когда она появилась на поверхности. Выбралась на берег, чтобы отдышаться. Сунула конец веревки в руку блондина:

— Тяните…

Через минуту «Харлей-Дэвидсон» обсыхал под лучами солнца, а Рокер любовно поглаживал его по мокрому сиденью. Парень широко улыбался, он был снова счастлив. С мотоцикла стекала вода, словно с настоящего коня. Оксана снова скрылась под водой. Вскоре вытащили и второй мотоцикл. За третьим нырять Зиновьева отказалась наотрез и принялась одеваться. Крепыш настаивать не решился, а угрожать тем более. Хмуро отошел в сторону, поглядывая на счастливого Рокера и мотоцикл Примуса. Блондин подошел к одевшейся девушке:

— Я бывший спецназовец, но не могу не дышать так долго, да еще и на большой глубине. Как тебе это удается?

— Тренировки! С мальчишками на спор ныряла, кто больше проплывет под водой. Раньше я и дольше могла пробыть без воздуха.

Недовольный тем, что они разговаривают как друзья, бригадир зло скомандовал:

— Хватит базары разводить! Ехать пора.

За это время мотоцикл Рокера под солнцем обсох и парень попробовал его завести. Несколько раз чихнув, словно откашливаясь от воды, мотор заработал. Довольный блондин искренне сказал Оксане:

— Спасибо!

Он поменялся «одеждой» с одним из парней, тот ехал в машине и сел на мотоцикл. Пригласил Зиновьеву:

— Не хочешь со мной прокатиться?

Она кивнула и устроилась за его спиной. Блондин с удовольствием нажал на газ и поехал в сторону деревни. Второго «стального коня», принадлежавшего Примусу, погнал в деревню один из бандитов. Хмурый Крепыш залез в машину. Ему было не по себе. Он вдруг понял, что виноват во всем, что с ним происходит только сам и вспышки гнева стоит иногда подавлять.

Анисимов за время их отсутствия пришел в себя и сидел на кровати, медленно застегивая пуговицы у рубашки. Голова гудела, саднила разбитая губа, ломило челюсть, тянущая боль разливалась по пояснице и болели в плечах вытянутые руки. Он чувствовал себя разбитым. Примус, по собственной инициативе, принес следователю воды и устроился в углу комнаты на табуретке, наблюдая за оперативником. Оба молчали. Сергей с трудом встал и заправил рубашку в брюки. Голова кружилась и он снова лег на постель.

Понимая, что в деревню не вернется в ближайшие дни, Оксана направилась к лодке. Пузырь перекрыл ей дорогу и резко буркнул:

— Куда пошла?!?

Она спокойно обошла его:

— Лодку спрятать надо. Я не уйду — Сергей у вас.

Вытащила из лодки и всучила ему котелок, еду в пакете и несколько свежих рыбин. Спокойно сказала:

— Унеси в дом, пока я с лодкой занимаюсь.

Офигевший бригадир машинально протянул руки и направился с грузом к дому. Но по дороге вспомнил, что ему таскать груз «за падло» и швырнул все на землю. Звякнули, разбиваясь, хрустальные бокалы. Оксана, уже отчалившая от берега, оглянулась и посмотрела на него. Стоя посреди лодки, спокойно, без угрозы, сказала:

— Ты не жилец.

Пузырь подскочил от ее слов. Его лицо перекосило от злобы. Лысина покраснела, что указывало подчиненным на то, что он обезумел. Бригадир подбежал к берегу и яростно заорал:

— Если бы не шеф, я бы с тобой такое сотворил! Подстилка ментовская! Да плевать мне на шефа…

Он резким движением выдернул из кармана пистолет, начал поднимать его, но сбоку навалились внимательно наблюдавшие Рокер и Голландец. Блондин выбил пистолет и со всей злости опустил кулак на голову начальника, ему надоело смотреть на его тупость. Пузырь как-то странно хрюкнул, закатил глаза и растянулся на земле. Голландец, не долго раздумывая, связал бригадира его же ремнем. Остальные не вмешивались. Даже шестерки Пузыря притихли. Только Крепыш что-то недовольно буркнул и отошел к углу, уставившись в почерневшие бревна. Открыто вмешиваться он не захотел. Рокер повернулся к неожиданному помощнику:

— Голландец, ты же никогда не вмешиваешься. Изменил правилу?

Молчаливый здоровяк хмуро ответил:

— Не хочу, чтобы Батон наши шкуры продырявил за эту девку. Да и не нравится мне то, что бригадир собрался сделать. Стрелять в вооруженного мужика, это одно, а в безоружную девчонку — совсем другое. Есть тут что-то, чего я не понимаю…

Это была его самая длинная речь, когда-либо слышанная бандитами. Все удивились. Обычно Голландец отделывался односложными ответами. Этот здоровяк был супер молчалив и спокоен. Оксана спрятала лодку в кустах и вернулась в деревню. Равнодушно посмотрела на все еще валявшегося без сознания Пузыря. Под взглядами парней прошла в дом, нежно улыбнулась лежавшему на кровати Анисимову. Подошла вплотную и сказала:

— Извини, твой приказ я не выполнила. Сейчас отправимся к их шефу.

Собрала немногочисленные пожитки и сняла старую потемневшую от времени икону с угла. Протерла тряпкой, поцеловала святой лик, завернув в чистое вышитое полотенце, спрятала на дне сумки. Прихватила рыбу, которую вслед за ней внес блондин. Закрутила ее в принесенную крапиву, а затем в газету и полиэтиленовый пакет и тоже пристроила в сумке. Подошла к Анисимову: