Невеста замка Пендоррик - [17]

Сидя рядом с Роком в машине, я снова была счастлива. Он, конечно же, был прав, утверждая, что перемена жизни заставит меня забыть о горе. Так много новых впечатлений обрушилось на меня, вытесняя старые тревоги, что моя прошлая жизнь казалась далеким сном.

Рок взял меня за руку. Он казался спокойным и довольным жизнью.

— Я вижу, Пендоррик тебе по душе.

— Тут все так необычно, так таинственно и очень красиво… Люди такие интересные.

— Мы польщены. Сейчас мы проедем мимо Причуды. Посмотришь сама, какая это фальшивка.

Дорога пошла круто под уклон, затем опять вверх, и мы оказались вровень с Полорганом. На первый взгляд дом выглядел таким же старым, как и Пендоррик.

— Они постарались искусственно состарить камни, вон и горгульи[11] над центральным входом специально сделаны так, чтобы казалось, что их разрушило время.

— Тут все как вымерли.

— В этой части дома не живут. Комнаты хозяина в южной части, с окнами на море. Ему принадлежит и пляж внизу. Он разбил великолепный цветник на скалах, куда грандиозней нашего. А землю он купил у моего деда.

— У него наверняка чудесный вид из окна.

— Тем лучше для него, он ведь большую часть времени проводит у себя в комнате — сердце.

Мы миновали дом, и Рок продолжал:

— Сейчас мы поедем мимо Пендоррика по другой дороге. Хочу показать тебе нашу деревню. Тебе наверняка понравится.

Рок повернул машину, и мы спустились вниз на береговую дорогу, проехали мимо Пендоррика, на который я смотрела теперь с гордым и счастливым чувством хозяйки, и снова поднялись к главному шоссе. Теперь море оказалось слева.

— Тут такое извилистое побережье, что легко потерять направление, особенно с непривычки, — объяснил Рок. — Из-за извержения вулкана землю разбросало во все стороны. Только что мы обогнули что-то вроде мыса и сейчас въедем в деревню Пендоррик.

Деревня лежала внизу — одна из самых прелестных деревушек, какие мне доводилось видеть. Там была древняя норманская[12] церковь с увитой плющом квадратной башней и кладбищем вокруг. Камни с одной стороны потемнели от времени, с другой остались белыми, как новые. Рядом в лощине стоял дом приходского священника — серый, с газоном и садом, которые были разбиты на склоне холма. За церковью я увидела ряд коттеджей, о которых упоминала Морвенна. Все шесть были соединены друг с другом, у всех были соломенные крыши и узкие окна. Насколько я могла судить, они относились к тому же периоду, что и церковь. Чуть подальше находился гараж с жилым помещением наверху.

— Раньше это была кузница, — объяснил Рок. — И несколько поколений Бондов были здесь кузнецами. Когда в округе почти не осталось лошадей и кузнечное дело перестало давать доход, это просто разбило сердце старому Джиму Бонду. В конце концов нашли компромисс, и кузница все еще функционирует. Я частенько останавливаюсь здесь подковать лошадь. — Он притормозил и позвал: — Джим! Эй, Джим!

Окно в верхнем этаже распахнулось, и показалась красивая, похожая на цыганку женщина с черными распущенными волосами и в туго натянутой на упругой груди красной кофточке.

— Доброе утро, мистер Рок, — сказала она.

— О, привет, Дина.

Рок приветственно помахал ей рукой. В дверях появился мужчина и направился к нам.

— Доброе утро, Джим, — сказал Рок.

Джим Бонд был именно таким, каким принято изображать кузнеца: огромный, с мускулистыми руками. На вид ему было лет пятьдесят.

— Я показываю жене старую кузницу и деревню, — сообщил Рок.

— Рад познакомиться с вами, мэм, — прогудел Джим. — Не хотите ли зайти и пропустить стаканчик нашего старого сидра?

Я отвечала, что с удовольствием, и мы вышли из машины и направились в кузницу, где и в самом деле подковывали чалую кобылу. Запах пиленого копыта наполнял помещение. У наковальни работал молодой мужчина, который показался мне слепком с Джима. Он поздоровался с нами. Мне представили его как молодого Джима, сына старого Джима.

— В кузнице всегда работал Джим Бонд, сколько она стоит, и мы так думаем, что и дальше здесь будет Джим Бонд, — сказал старый Джим. — Хотя, кто знает… Времена меняются, — добавил он с горечью.

— Никогда не знаешь, какие сюрпризы готовит судьба и когда тебе улыбнется счастье, — сказал ему Рок.

Старый Джим отошел и вернулся, неся на подносе несколько стаканов. Он наполнил их из большого бочонка с краном на боку, стоящего в углу.

— Бонды всегда славились своим сидром, — сообщил Рок.

— Точно так, дорогуша, — подтвердил старый Джим. — Моя бабушка сажала в бочонок живую жабу, и сидр у нее был такой, что и не поверишь, покуда не попробуешь. Да вы никак заробели? Не бойтесь, мы больше жаб не сажаем туда. Чистый яблочный сок из добрых старых корнских яблок и сноровка Бондов — вот и все, что здесь есть.

— Как всегда, крепкий сидр, — похвалил Рок.

— Очень вкусно, — сказала я.

— Иногда он чересчур крепок для иностранцев. — Старый Джим посмотрел на меня, как будто ждал, что я вот-вот перестану держаться на ногах.

Молодой Джим продолжал работать — невозмутимо, едва удостоив нас взгляда.

Вдруг открылась дверь и вошла женщина, которая недавно разговаривала с нами из окна второго этажа. Она вошла, покачивая бедрами и блестя черными глазами. На ней была короткая пышная юбка, открывающая стройные загорелые икры, на ногах — поношенные сандалии. Я заметила, что ноги у нее не совсем чистые.