Невеста страсти - [157]

Их тела встретились, вжались друг в друга с той страстью, с той решимостью, с которой Алексис вступила в их первую после долгих недель ожидания ночь любви.

Когда после всего они, усталые, в изнеможении лежали в объятиях друг друга, Клод неожиданно сказал:

— Давай поженимся.

Эти слова прозвучали как гром, в один миг уничтожив ту атмосферу согласия и мира, которая воцарилась между ними. Их действие было похоже на действие острого ножа, входящего в тело. Вначале ты не чувствуешь боли, и только когда в поле зрения попадают и нож, и кровь, возникает представление о размерах причиненного вреда. Клод лежал, прижавшись щекой к ее груди. Ей больно было смотреть на него в эту минуту, и, когда она заставила себя сделать это, ее начало знобить.

— Алекс?

Клод едва расслышал собственный голос, так сильно билось ее сердце.

— Нет, Клод.

Он медленно стал поднимать голову, но Алексис вцепилась ему в волосы, не желая отпускать от себя. Она все еще не могла заставить себя заглянуть ему в глаза. Она не знала, хватит ли у нее сил повторить то, что она сказала, если придется смотреть ему в лицо.

— Я не понимаю.

Клод старался говорить спокойно, но ему это не очень удавалось.

— Послушай, я все обдумал. Ты можешь передать командование Джордану, и он поженит нас на корабле. Или, если хочешь, мы могли бы через неделю обвенчаться в Новом Орлеане. Почему ты сказала «нет»? Ты ни разу не дала мне повода думать, что твой ответ будет таким.

— Прошу тебя, Клод, не надо. Я сказала так, потому что догадалась о твоем желании пожениться как можно быстрее.

Алексис замолчала, ожидая, пока пройдет спазм. Когда она продолжила, ее голос был чист, но свидетельством испытанной ею боли остались непрошеные слезы, поблескивавшие в уголках глаз.

— Ты хочешь жениться до того, как мы найдем Траверса. Так?

— Да.

— Почему?

Клод не стал отвечать. Рука его бессознательно потянулась к заживающему шраму. Когда он понял, что делает, то резко отдернул руку. Но было поздно. Его руки сказали все, о чем он хотел промолчать.

— Потом, Клод. Я выйду за тебя после.

— Я не могу заставить тебя передумать?

— Нет. Я слишком сильно тебя люблю, чтобы быть твоей женой лишь на короткий срок.

— Тогда не гонись за Траверсом.

В голосе его звучала горечь.

— Не смей мне больше об этом говорить.

— Я ненавижу его.

Клод поднял голову, жадно вглядываясь в ее лицо. Он видел ее слезы — капли крови ее израненных чувств. Он сел, притянув ее к себе, и Алексис беззвучно плакала у него на груди, промывая раны и облегчая боль. Когда слезы кончились, он долго целовал ее, и его поцелуи были целительнее любой мази, успокаивали лучше любого лекарства. Потом они снова любили друг друга — нежно, не торопясь, и сон, последовавший за этим, был крепок и спокоен: Алексис не видела больше причин бояться чего бы то ни было.

Ливень хлестал Алексис по лицу, впиваясь в кожу тысячами мелких иголок, ветер раздувал плащ. Чтобы удержаться на ногах под его яростными порывами, ей приходилась сгибаться почти пополам. Прошло всего шесть дней с тех пор, как она снова приняла командование кораблем, и вот уже шторм смеялся над ней, над ее мастерством, превращая в ничто ее усилия по обузданию стихии.

— Капитан, вода прибывает. Корабль больше не выдержит этого водопада.

— Все насосы работают?

— Конечно!

Джордану приходилось кричать изо всех сил, чтобы быть услышанным сквозь завывание ветра и грохот волн.

— Они все равно не успевают откачивать всю воду!

И Алексис, и Джордан промокли насквозь. Алексис щурилась, чтобы хоть что-то рассмотреть сквозь густую завесу дождя. Казалось, мачты «Принцессы ночи» пробивают небо, бросая вызов стихии,

— Мы меняем курс, мистер Джордан, — крикнула Алексис. — Единственный наш шанс — Баратария.

— Но это…

— Да, Лафитт. Или он, или его величество Нептун.

Джордан колебался недолго: Лафитт был, разумеется, предпочтительнее, чем дно Мексиканского залива; он тут же сказал об этом Алексис. Она засмеялась и, покачиваясь под напором ветра, направилась к стоящему у руля Уилксу. Ей пришлось несколько раз повторить команду, надрывая голос, чтобы Уилкс понял, что от него требуется.

Алексис поскользнулась, возвращаясь к Джордану, но сильные руки подхватили ее, удержав от падения.

— С вами все в порядке, капитан? — участливо спросил Редлэнд.

— Ну да! А что вы тут делаете?

Редлэнд уступил первое слово грому и лишь потом ответил:

— Я пришел доложить о юнге! Он упал с высоты и сломал ногу. Таннер оказывает ему помощь у вас в каюте!

— Пойду взгляну. Джордан, проследите за новым курсом. Я ненадолго.

Алексис поплотнее запахнула плащ и, склонив голову, пошла навстречу ветру. Редлэнд держался рядом с капитаном, вытягивая руки перед собой на случай, если она поскользнется. Предчувствие не обмануло его, но только поскользнулась не она, а он сам. Покачнувшись, он упал на борт. Алексис не промедлила и секунды.

— Вот моя рука. Держитесь!

Редлэнд ухватился за протянутую руку. Если бы он чуть опрокинулся на палубу, его бы швырнуло в волны. Алексис рывком помогла ему подняться.

— Спасибо, капитан.

Слова благодарности потонули в очередном громовом раскате. Джордан бросился к ним.