Невеста снежного лорда - [31]

О Миссе и Хелесе я вспомнила только когда вбегала в аудиторию. Пожалела, что и в этот раз не перехватила перед занятиями девчонок. Но что поделаешь! Будто сама судьба разводит нас.

Первой лекцией шла защита жилища. Я вбежала в аудиторию самая последняя, ровно в девять часов. Столкнувшись с отстраненным взглядом голубых глаз, я даже сбилась с шага и запнулась о ножку парты. Взмахнула руками и чудом удержала равновесие. Иначе плюхнулась бы прямо в ноги преподавателю.

Где-то рядом противно хихикнула Илора, на нее зашипела Киана и помахала мне рукой, приглашая садиться.

Аудитория была маленькой. Несколько парт, коричневая доска, у которой собственной персоной стоял Эддингтон. Он холодно следил за моими передвижениями и от этого чужого надменного взгляда пробирал холод.

— Опаздываете, — произнес он, а я в панике обернулась к часам, которые висели над дверью.

Так было в каждой аудитории. Очень удобно — не нужно носить наручные.

Часы показывали одну минуту десятого. Я хотела возмутиться этой придирке, но не стала. Молча прошла к Киане и села с ней за одну парту. Достала тетрадь и учебник.

— Начнем, — ровно сказал Эддингтон, и на доске появилась надпись мелом: «Занятие первое. Основы самообороны».

Записывая за ровным и спокойным голосом определения и основные понятия, я не могла избавиться от мысли, что с этим лордом нам будет нелегко. Очень нелегко.

Занятие пролетело незаметно. Эддингтон давал информацию сухо и отстраненно, без лирических отступлений, как любит говорить моя мама. Общими словами он обрисовал ситуации, когда нам могут потребоваться навыки самообороны, отдельно затронул этическую сторону вопроса.

— Не стоит недооценивать противника. Промедление может стоить вам жизни. В Иманисе любое покушение на частную собственность рассматривается как серьезное преступление, карается от десяти лет лишения свободы и выше, — показалось, или эти слова были адресованы мне? Уж остальные студентки должны знать местные законы. — Если грабитель решил проникнуть в дом, нужно бить на поражение. Ни секунды не медлить. Вам ясно?

Это был первый вопрос, адресованный аудитории. Стройный хор девичьих голосов удивил. Я мельком огляделась.

И почему они все сидят с блаженными улыбками на лицах? Даже надменная Лилиана Вест томно смотрит на преподавателя сквозь опущенные длинные ресницы. Эдакий взгляд, призванный завлечь и увлечь.

Я присмотрелась к девушке и мысленно фыркнула. Она даже ресницы накрасила! Вот уж кто не спит до последнего по утрам. И косу заплела замысловато, и украшений блестящих больше обычного.

Рядом с Лилианой сидела такая же расфуфыренная Илора Гранде. Она умудрилась коричневое платье сделать более соблазнительным — расстегнула две верхние пуговички, и теперь сидела, наклонившись вперед. Ага, чтобы продемонстрировать свое декольте!

Ну дела!.. Кажется, девчонки вышли на охоту. Да что говорить, даже рыженькая Нина Фарме сидела как-то странно — изогнув талию, она подпирала рукой подбородок и мечтательно смотрела вдаль.

— Студентка Рудина, что интересного вы увидели? Поделитесь, — от созерцания странных метаморфоз отвлек строгий голос. Щеки опалило жаром, будто подловили на чем-то незаконном, а сама я нервно повернулась к преподавателю.

— Встаньте, — прозвучал приказ, и мои ноги сами подняли меня вверх.

— Да.

Я встала ровно, как первоклашка на линейке.

— Так что вы увидели на задних партах?

— Ничего.

— Отвечайте. Я наблюдал ваш затылок по крайней мере десять секунд.

«Он еще и считал?!» — мысленно взвыла я, опустила глаза долу и с самым покаянным видом произнесла:

— Простите.

— Говорю на первом занятии всем: я не потерплю пренебрежения к своему предмету. Каждое занятие важно. Пропустите информацию сейчас — попрощаетесь с жизнью потом. Я не желаю скорбеть на ваших похоронах или испытывать чувство вины, что не научил и не предотвратил. Предупреждаю сразу: либо вы учитесь, либо освобождайте место для кого-нибудь другого. Никаких пропусков, никакой лени или раздолбайства. Понимаю, что некоторые из вас леди, — он сделал паузу, и я подняла глаза.

Эддингтон крайне недовольно смотрел на Лилиану. Та смутилась и вспыхнула, будто он признался в любви. Даже не знала, что самодовольная девица умеет смущаться.

— И не собираются работать экономкой в чьем-либо доме, — продолжил Эддингтон, — но это не значит, что я сделаю вам какие-либо послабления. Вы обязаны знать теорию и отрабатывать ее на практических занятиях.

— Да, милорд, — Лилиана потупилась, совсем как я недавно.

— Для вас — декан Эддингтон, — холодно парировал блондин, и его ледяной взгляд снова вернулся ко мне.

Хотя длилось это всего одно мгновение, я заметила, как в голубых глазах промелькнуло что-то неприязненное. Как будто не студентка перед ним стоит, а склизкая лягушка. Я внутренне возмутилась. Подумаешь, отвлеклась на десять секунд. Разве это преступление?

Или за его неприязненностью стоит что-то еще?

Пока я раздумывала, декан снова напустил на себя нейтральное выражение. Да, Эддингтон обладал безупречной выдержкой.

«Показалось! — подумала я. — Или нет?..»

Пока гадала, стоя перед ним навытяжку, как солдат перед командиром, декан отстраненно произнес: