Невеста республиканца - [16]

Мать Дюма жила на свою пенсию, и юному Александру не хватало средств. Он стал искать работу и на девятнадцатом году поступил писцом в контору королевского нотариуса Менесона в Вилье-Котрэ. Здесь же Дюма пробует свои силы в драматургии. Он послал в парижские театральные дирекции три пьесы. Их забраковали, но Дюма не пал духом и продолжал писать.

Вскоре он переезжает в Париж. Начались визиты к важным особам. У маршала Журдена Дюма встретил прием совсем холодный, а герцог де Белюнь даже не удостоил его приемом, и только генерал Фуа, друг и сослуживец отца, принял участие в молодом человеке. Убедившись, что у Дюма неплохой почерк, он определил его в секретариат герцога Орлеанского сверхштатным переписчиком на оклад в 1200 франков в год. Здесь работы было мало и юноша ревностно принялся за чтение, за внимательное изучение родной литературы. Дюма откровенно сознался, что он тогда был страшный невежда. Жадно поглощал он творения классиков французской литературы, Вальтера Скотта, Шекспира, Гете, Шиллера. Не без гордости говорил он своему покровителю, генералу Фуа, что все это чтение пригодится впоследствии и что «покуда он живет только своим почерком, но потом будет существовать своим пером». От слов надо было перейти к делу, — и Дюма написал две небольшие комедии для театра. Умудрился он также, не зная немецкого языка, перевести трагедию Шиллера «Заговор Фиеско в Генуе» и, не имея еще основательных познаний в истории, сочинить трагедию «Гракхи».

В фельетонах маленьких парижских газет он помещал повести и в 1826 году издал один томик их. На сцене «Одеона» и «Французского театра» шли его пьесы «Охота и любовь», «Свадьба и похороны» и «Гракхи», — причем последняя была сперва забракована. Эти пьесы Дюма поставил не под своим именем, а под прозвищем Дави, частью своей фамилии. После «Гракхов» он написал пьесу «Христина» (на сюжет из «Memoires de Mademoiselle»), заимствовав лучшие драматические положения у Гете. При посредничестве Шарля Нодье, известного писателя и библиофила, пьесу уже хотели поставить на сцене «Французского театра», но директор его Тайлор вдруг уехал на Восток за каким-то обелиском, и актеры, воспользовавшись его отсутствием, отказались от пьесы. Дюма был не из тех, кто сразу складывает оружие. Он написал новую пьесу «Генрих III и его двор», на что побудили его представления одной английской труппы, гастролировавшей в Париже. По протекции герцога Орлеанского драма была поставлена в том же «Французском театре» 10 февраля 1829 года. Ее успех превзошел все ожидания автора. На представлении присутствовал сам герцог, рукоплесканиям не было конца, и на другой день Дюма был возведен в звание придворного библиотекаря Луи-Филиппа Орлеанского. Это было большой милостью со стороны герцога: жалование было приличное, и служба не стесняла молодого писателя, вполне располагавшего свободным временем.

Переселившись из Сен-Дени на Университетскую улицу, Дюма занял богатую квартиру и со всем пылом своей южноафриканской крови отдался веселью, ведя рассеянную, полную смены разнородных впечатлений, жизнь. Между тем наступил 1830 год, когда умы всех обуяли замыслы славы и честолюбия. Возраставшая известность и популярность Дюма как представителя литературы не вполне удовлетворяла его.

Дюма взялся за перо, едва только успели умолкнуть ружейные выстрелы революционных дней и мода пошла на них; он написал драму в шести актах и девятнадцати картинах под заглавием «Наполеон Бонапарте, или Тридцать лет истории Франции», движимый раздражением, что Луи-Филипп упрямится и не дает ему министерского портфеля. Свою пьесу «Христина» он переделал в романтическую драму в стихах и посвятил ее герцогу Орлеанскому, в ту пору еще не бывшему королем и тщетно пытавшемуся выпросить у Карла X орденскую красную ленточку для честолюбивого драматурга. Под живым впечатлением этого неучтивого отказа Дюма сражался в июльские дни против Бурбонов и получил июльский крест.

После революции слава писателя росла с каждым днем, а с нею возрастало и число его драматических произведений. В 1831 году появились его драмы: «Карл VII у своих вассалов», «Ричард Дарлингтон» и «Антони», а в 1832–1834 годах драмы: «Тереза», «Анжела» и «Катарина Говард». Все эти пьесы явились в эпоху расцвета драматического романтизма, и французская публика, смотря их, захлебывалась от восторга. В своем драматургическом творчестве Дюма начинает разрабатывать национально-историческую тематику и во многом намечает круг проблем, которые найдут свое воплощение в последующие годы при создании обширного цикла его романов.

Большая часть пьес Дюма отличается поверхностной психологией, лишь более поздние из них, когда он нашел эпоху, дух которой ему был известен и которым он сумел овладеть, представляют прекрасные изображения давно минувшего времени.

Популярность Дюма зиждется почти исключительно на его романах и повестях. Его театр отошел в область преданий, устарев совершенно, тогда как романы всегда читались с жадностью и пережили не одно поколение. Они всегда будут представлять чтение интересное, занимательное, поучительное. В них описательная форма превосходна и играет одну из главных ролей в его исторических романах — лучших из всех его разнородных произведений. Она является замечательной чертой таланта Дюма.