Невеста проклятого дракона - [11]

А вот разбойники могли бы быть и посуевернее. Я напряглась и превратилась в слух. Что-то мне подсказывало, что последнее слово останется за этим самым Вороном. Но то, что остальные разбойники загудели, словно потревоженный улей, оставляло мало надежды на благоприятный исход.

– Ворон, уже два месяца баб не видели… Ну че с ней станется-то, а? Мы так, тихонечко…

Изо всех сил я надеялась, что это общество еще не доросло до демократии, где все решается мнением большинства. И мои чаянья оправдались.

– Нет, – спокойно сказал вожак. Но было в этом спокойствии нечто такое, что даже я вздрогнула, а ропот мгновенно стих. – Знаю я ваше «тихонечко». Те две девки после вашего «тихонечко до утра не дожили, не забыли? Доберемся до города, хоть всех баб оприходуйте. Эту – не трогать, все поняли?

Он запрыгнул на повозку и сел рядом, не обращая на меня никакого внимания. Пробормотал несколько непонятных слов, и транспортное средство снова пришло в движение. Остальные залезли на лошадей и поскакали впереди, освещая дорогу факелами. Довольно скоро мы свернули в чащу. Ветки деревьев хлестали по лицу, но я стоически переносила все испытания. Через какое-то время дорога стала шире, а потом мы и вовсе выехали на широкую поляну. Навстречу нашей процессии высыпала толпа. О боги, сколько же их всего, этих немытых джентльменов удачи?!

Возле нескольких длинных шалашей, накрытых ветками деревьев, горели костры, над ними в котлах что-то булькало. Стояло несколько повозок, нагруженных до самого верха какими-то тюками. Добыча, видимо, которую завтра в город повезут вместе со мной. Если доживу…

– Отбой! – скомандовал главарь, и разбойники уныло разбрелись, ворча и бросая на меня красноречивые взгляды.

Наша же повозка поехала дальше и остановилась возле небольшой деревянной избушки в конце поляны.

– За мной, – сказал Ворон и спрыгнул вниз.

Я тоже спрыгнула и, стараясь не отставать, торопливо поднялась по скрипучим ступенькам и нырнула в дверной проем. А то ведь зазеваешься и все, здравствуй, ночь развлечений с лесными уродцами.

К моему облегчению, дверь разбойник тут же захлопнул, да еще и запер, лязгнув массивным засовом.

Ворон чем-то погремел, и через мгновение вспыхнула свечка. Ее неровный дрожащий свет выхватил из темноты кучу какого-то барахла за занавеской и две двери: одну справа, другую прямо, в которую мы и вошли. Это была комната, довольно просторная. У одного окна стоял грубо сколоченный стол, вокруг которого примостились деревянные лавки, у другого – массивная низкая кровать, тоже самодельная.

Больше в комнате ничего не было, разве что неподалеку от той двери, через которую мы вошли, обнаружилась еще одна, маленькая, точь-в-точь как в каморке папы Карло. Вот только золотого ключика у меня, увы, не было.

– Ешь, – сказал Ворон, выставляя на стол глиняный кувшин с треснутым горлышком и большой ломоть хлеба.

Разбойник привалился к стене, засунув руки в карманы. Не смея спорить, я села на лавку и вцепилась в предложенное угощение. Хлеб оказался черствым, зато молоко, которым была наполнена посудина, – свежайшим. Честное слово, в супермаркете такого не купишь.

Пока я ужинала, Ворон наблюдал за мной странным взглядом, заставлявшим нервничать. Так кот смотрит на мышь, прежде чем съесть. Правда, перед этим он ее не откармливает.

– Спать будешь там, – мрачно скомандовал он, ткнув пальцем в кровать. – Перед окнами голая не разгуливай, за дверь не высовывайся. Будешь слушаться – никто тебя не тронет, ясно?

Гостеприимно погасил свечу и вышел, закрыв за собой дверь.

При тусклом лунном свете я быстренько допила молоко и нырнула в постель. Судя по всему, матрас был набит сухой травой. Пахла она просто одуряющее, а еще кололась, проникая сквозь грубую ткань.

Не успела я подумать, что в таких условиях уж точно не засну ни на секундочку, как сознание отключилось и я погрузилась в сон.

Глава 11

Я не погрузилась в сон – я упала в него камнем. И почти не удивилась, что снова оказалась не одна – рядом с тем же незнакомцем, с которого всё и началось. На этот раз я его хорошо видела. Упрямый подбородок, четко очерченный рот, аристократический нос и непонятного цвета глаза. Темные, бездонные, не глаза – погибель женского рода. Единственный мужчина, тот, кроме которого мне никто не нужен. Всё каким-то невероятным образом сложилось воедино. Эрдар – принц, дракон и мой ночной любовник. Да, именно он приходил ко мне тогда во сне, оставив на память розу на плече.

А потом отказался от меня. Тогда, в беседке.

Отказался… Вдруг и сейчас откажется, оттолкнет? Было бы очень обидно снова оказаться отверженной. Нет, так неправильно. В конце концов, это же сон! А во сне все может быть, как я хочу. Да-да! В жизни он может делать все что угодно, но над моими снами никто не властен. Даже драконы. И принцы.

– Ты… – хрипло выдохнула я. – Наконец-то….

Он так же молча смотрел на меня, но в глубине его невозможных глаз жарко полыхнуло что-то. В ответ по телу прокатилась волна возбуждения, сладко заныло внизу живота. Я облизала пересохшие губы и лениво потянулась, закинув руки за голову, медленно раздвигая ноги. Он не шелохнулся, но я почувствовала, как запястья и лодыжки словно невидимой петлей захлестнуло, пригвоздило к постели, не дернуться… Я сглотнула. От одной мысли, что лежу вот так – распятая, беспомощная, с бесстыдно раскинутыми ногами, и он может делать со мной все, что захочет… От одной этой мысли по жилам растеклось томительное предвкушение, а сердце забилось где-то в горле.