Невеста по фотографии - [18]

Пять невест по фотографии из Чосона отправились вместе с невестами из Японии в здание миграционной службы. Там их накормили обедом – супом из соевой пасты на японский манер и рисом – и отправили в огромную комнату, в которой в несколько ярусов стояли кровати, похожие на стеллажные полки. Им сказали, что они смогут выйти, только когда за ними придут женихи. Из подслушанного разговора между японками Хончжу выяснила, что здесь была девушка, которая уже неделю ждала своего мужа. Подыль стало страшно разделить ее судьбу.

Невесты из Чосона уселись в кучку на край одной из кроватей и ждали, пока назовут их имена. При виде того, как японки одна за другой выходят из комнаты, девушки не могли и слова произнести, боясь, что из-за этого не услышат, что их позвали. Первой из чосонских невест назвали Хончжу, которую настолько переполняли эмоции, что ее поведение привлекло всеобщее внимание. Подыль подняла упавшую шляпку и, протягивая ее подруге, сказала:

– Иди скорей навстречу жениху! Свидимся!

Следующей назвали Мёнок. И пусть в Кобе они не были близки, за время, проведенное на корабле, девушки подружились.

– Вам тоже удачной встречи с сужеными и до скорого! – сказала она остальным, покидая комнату.

Когда Подыль следующей услышала свое имя, ей сразу полегчало от мысли, что Тхэван все-таки за ней пришел. К тому моменту уже незаметно наступил вечер. Сердце девушки выпрыгивало из груди от счастливого осознания, что ей пришлось ждать лишь день и что вот прямо сейчас она наконец-то встретится со своим Тхэваном. Казалось, все ее силы остались на корабле. Не попрощавшись как следует с остолбеневшей Сонхвой и смотревшей на нее с завистью Максон, Подыль взяла чемодан и проследовала за провожатой. Эта женщина, чье полное тело было щедро обвешано разными украшениями, произвела на девушку приятное впечатление.

Проходя по коридору, Подыль увидела плачущую за окном невесту-японку. Перед ней стоял мужчина и курил, смотря в небо. Но он был слишком стар, чтобы сгодиться ей в мужья. Провожатая что-то сказала Подыль. И хотя девушка ни слова не поняла, по выражению лица женщины можно было прочитать, что она сожалеет.

– Но я же никак не могу жить с таким мужчиной!

В конце коридора, сжавшись в комок, сидела и плакала Мёнок. Перед ней с загорелым до черноты лицом, изборожденным морщинами, стоял мужчина лет пятидесяти, держа в руках шляпу и совершенно не понимая, что делать. Подыль невольно охнула от удивления и тут же прикрыла рот.

В Кобе девушки показывали друг другу фотографии своих женихов. Подыль плохо помнила лицо жениха Мёнок, но он точно не был настолько старым, как тот мужчина, что предстал сейчас ее взору. Может, с настоящим женихом что-то стряслось и вместо него приехал его отец или дядя? Увидев Подыль, Мёнок начала плакать еще сильнее, на ее лице было написано полное отчаяние. Ее мужем стал мужчина, который слишком сильно отличался от того, кто был на фотографии. Женихи явно отправляли фотографии других мужчин, моложе. Сердце Подыль упало. Но ведь она сама отправила пусть и не фотографию другой девушки, но себя в чужой одежде. Если она так схитрила, то не было гарантий, что и жених не пошел на такие уловки. При мысли, что ей тоже уготована встреча не с тем женихом, что она видела на фотографии, у девушки задрожали ноги.

Стоящая перед дверью провожатая подала знак Подыль выходить быстрее. Не успев ничего сказать Мёнок, девушка последовала за женщиной. Сквозь открытую дверь виднелась комната, где спиной к ним сидел мужчина. Он вел разговор со стоящими лицом к двери мужчиной и женщиной – чосонкой на вид. Стоящий мужчина, похоже, был из местных, поэтому тот человек в костюме на западный манер, сидящий спиной, должен был быть Тхэван. Сердце девушки замерло. К счастью, он не седой. Увидев Подыль, девушка по-чосонски попросила ей подойти к ним. Видимо, она переводчица.

Мужчина медленно развернулся. Он был знаком Подыль. Он был более смуглым, чем она предполагала, но его лицо не сильно отличалось от того, которое она так часто рассматривала на фотографии, что выучила наизусть. Подыль была так рада и потому не заметила, что выражение лица Тхэвана было слишком холодным для жениха, встречающего свою невесту. Возможно, это бы ее задело, если бы по дороге ей не встретились плачущая японка и жених Мёнок. В любом случае сейчас все было хорошо. И от осознания того, что она наконец-то благополучно добралась до мужчины на фотографии, на глаза Подыль навернулись слезы счастья.

Подыль по просьбе переводчицы села на деревянный стул перед Тхэваном. Изучая паспорт и документы Подыль, проверяющий ей что-то сказал, на что стоящая рядом переводчица попросила девушку назвать свое имя.

– Кан Подыль.

– Возраст?

– Восемнадцать лет.

Подыль вдруг вспомнила, как ей рассказывали, что в Японии и на Западе не принято считать время, проведенное в утробе матери, поэтому добавила, что это ее возраст по традициям Чосона. На вопрос, ходила ли она в школу, девушка ответила, что посещала занятия в начальной школе. Подыль хотела понять, не расстроят ли ее ответы Тхэвана, и украдкой взглянула на него, но жених сидел, опустив голову, и ковырял заусенец на пальце. Его большие руки вызывали доверие. Проверяющий спросил имя ее жениха. «Со Тхэван», – четко произнесла Подыль. В конце концов проверяющий поинтересовался у Тхэвана, является ли она его женой.