Невеста-наследница - [8]

— И вы согласились?

— Согласился на что? Ах да, заняться с ней любовью? Сейчас уже не помню, — сказал он, опамятовавшись, и, нахмурив брови, строго добавил: — И вообще о подобных вещах лучше не вспоминать.

Синджен вздохнула:

— Мои братья рассказали бы мне все без утайки, однако вы меня еще не знаете, и я пока не вправе ожидать от вас большей откровенности. Я знаю: я не красавица, но достаточно мила. Я выезжаю в свет уже второй сезон, однако у меня нет ни жениха, ни даже поклонника. Но я богата, и у меня доброе сердце.

— Едва ли я могу полностью довериться вашей самооценке.

— А может быть, вы уже встретили даму, которая бы отвечала вашим финансовым запросам?

Он невольно усмехнулся:

— Вы, как я вижу, склонны говорить без обиняков. Нет, такой дамы я пока еще не встретил, как вам, по всей видимости, уже известно, коль скоро вы слышали, как я плакался в жилетку старине Брассу. И по правде сказать, вы самая красивая молодая особа, какую я когда-либо встречал. И к тому же высокая, так что, говоря с вами, мне не надо нагибаться и зарабатывать себе растяжение шейных мышц.

— Да, рост у меня великоват, но тут уж ничего не поделаешь. А что до красоты, то братья, конечно, находят меня красивой, но вы, милорд, вы правда так считаете? Это мой второй лондонский сезон, я вам уже говорила, и мне ужасно не хотелось опять тратить время на выезды в свет, ведь это невыносимо скучно, но тут я встретила вас.

Она замолкла, но по-прежнему смотрела на него во все глаза, и жадный взгляд этих красивых светло-голубых глаз поразил его. Никто никогда не смотрел на него так. Он был ошарашен, ошеломлен, оглушен и чувствовал себя совершенным болваном. От его хваленого самообладания не осталось и следа. Ему стало не по себе.

— Давайте отойдем, здесь такая давка. Да, тут лучше. Послушайте, я чувствую себя неловко. И все это очень необычно. Могу ли я нанести вам завтра визит? Смотрите, к нам идет какая-то молодая леди, и вид у нее весьма решительный.

Синджен одарила его ослепительной улыбкой.

— О, да, я была бы очень рада, — сказала она и дала ему адрес особняка Шербруков на Пэтнэм-плейс. — А это Аликс, моя невестка.

— Как ваше полное имя?

— Все зовут меня Синджен.

— Да, вы говорили, но мне не нравится это прозвище. Я предпочитаю имя Джоан.

— Хорошо. По-настоящему я леди Джоан Илейн Уинтроп Шербрук, потому что мой отец был графом.

— Утром я буду у вас с визитом. Не хотите ли отправиться со мной на верховую прогулку?

Она кивнула, глядя на его белые зубы и чудесные, прекрасные губы, и, не сознавая, что делает, потянулась к нему. Колин аж задохнулся от изумления и торопливо попятился. Боже правый, да эта девчонка совсем бесстыжая! Намекает, что втюрилась в него с первого взгляда. Ха! Хорошо же, завтра он проедется с ней верхом, дознается, ради чего она затеяла этот абсурдный розыгрыш, и, может быть, поцелует и потискает ее самую малость, чтобы преподать ей урок. Чертовски нахальная девица — да к тому же еще и англичанка, впрочем, это как раз и неудивительно, коль скоро он находится в Лондоне. Однако он всегда полагал, что английские девушки более сдержанны, более скромны. Но только не эта особа.

— Тогда до завтра, — выпалил он поспешно и удалился, прежде чем Аликс смогла завершить атаку.

Разыскав в толпе Брасса, он бесцеремонно потащил его прочь из театра.

— Ради Бога, оставь свои жалобы! Я намерен отвести тебя подальше от всех этих красоток, которые забирают все твое внимание, чтобы ты объяснил мне, что здесь, черт возьми, происходит. Сдается мне, что именно ты придумал всю эту дурацкую шутку, и я желаю знать, зачем ты напустил на меня эту девицу. От ее нахальства у меня голова до сих пор идет кругом.

Аликс видела, как известный ей Колин Кинросс чуть ли не силком выволок Брасса из фойе. Она взглянула на Синджен, увидела, что та тоже глядит вслед шотландцу, и безошибочно заключила, что золовка думает о нем совсем не так прозаично, как она сама.

— Интересный джентльмен, — заметила Аликс, чтобы начать разговор.

— Интересный? Не будь смешной, Аликс, это слово совершенно к нему не подходит. Он прекрасен, прекрасен как Бог! Ты видела, какие у него глаза? А как он улыбается, как говорит, это просто…

— Да, дорогая. Пойдем, нам пора. Антракт уже закончился, и Дуглас станет злиться.

Аликс терпеливо ждала подходящего момента, но это было нелегко. Как только они возвратились в свой лондонский дом, она поцеловала Синджен, пожелала ей доброй ночи и, схватив мужа за руку, потащила его в спальню.

— Тебе настолько не терпится заняться со мной любовью? — спросил Дуглас, слегка позабавленный такой прытью.

— Синджен познакомилась с Колином Кинроссом. Я видела, как она говорила с ним. Боюсь, Дуглас, что она вела себя чересчур смело.

Дуглас посмотрел на свои руки, потом взял с камина канделябр и поставил его на столик возле их супружеской кровати. Он задумчиво помолчал, глядя на пламя свечей, и наконец пожал плечами.

— Давай отложим это до завтра. Синджен отнюдь не дура, у нее есть голова на плечах. Мы с Райдером хорошо ее воспитали. Она не станет гнать его к венцу слишком быстро.

Наутро, в десять часов, Синджен была готова к бою. Она стояла на ступеньках парадного крыльца дома Шербруков, одетая в синюю амазонку и, по твердому уверению Дорис, «пригожая, как картинка», и нетерпеливо похлопывала хлыстиком по сапогу.