Невеста гнома (Жена гнома) - [64]

Хотите что-то большее, так крутитесь. Никто не запрещает. Так как случилось такая неприятность, то и отвечать за это мы будем все вместе. У тех, кто работает, все рабочие часы за неделю обнуляться. Кто не работает будет неделю отрабатывать на мытье улиц, стирки и других подсобных работах. Надеюсь больше мы такое повторять не будем.

 — Почему из-за чьего-то проступка должны страдать все? — спросила Инка. — Вот кто виноват, тот пусть и отрабатывает.

 — Это не проступок, а преступление. У меня за это в родных краях руку отрубали. Тут же считают, что мы должны отвечать друг за друга. И еще верят в перевоспитание. Поэтому перевоспитываемся все вместе.

 — А если человек не захочет перевоспитаться? — спросила я. — Мы так и будем возмещать убытки за него?

 — Нет. На третий случай его сдадут и будет разговор отдельный.

 — Какой? — продолжала допытываться я.

 — На перевоспитание отдадим в частном порядке. Есть у нас фанатики своего дела, которые отказываются дома сидеть, а жениться им уже пора. Вот сложных девиц мы к ним и отправляем. В дальний горный поселок. Говорят, хорошо перевоспитываются на дальних шахтах замужем за добытчиком руды, который без кирки жизни не знает. Давайте доводить до этого не будем, — ответила Нига. — А найти виновную хоть сейчас. Но не буду. Даю еще один шанс. Теперь можем вернуться к работе.

 Я поймала Туну. Надо было подумать, что делать с платьем. Она расстроилась, когда увидела во что оно превратилось, но у меня уже был план, как его не только поправить, но и сделать еще наряднее. В итоге договорились с ней на более сложную вещь, но такую, что она станет похожей на принцессу. Вниз платья сделать простую юбку и украсить ее остатками дорогой ткани. Плюс я еще достала свои запасы лоскутков. С узелками материала я спустилась в гостиную. Там и нашла Фегле, который что-то плел. Похоже было на сеть. Я подсела к нему.

 — Освободилась?

 — Или только нашла работу, — ответила я, занимая целый столик. Нужно было много чего переделать. — А ты что делаешь?

 — Сетку для вьюна. Хочу его посадить в комнате. Одна стена станет зеленой.

 — Красиво будет.

 — Я тоже так думаю. Мне нравится зелень.

 — Поэтому ты и пошел в лекари?

 — Помогать другим — это приятно. Однажды на шахте обвал случился. Рук не хватало. Так я стал лекарю помогать. Мне понравилось, что кто-то благодаря мне кто-то в живых остался. Да и хотелось мир посмотреть. В караванах всегда лекари нужны. А ты почему шьешь?

 — Это единственное, что у меня получается, — ответила я. — Готовлю я средне. Руководить не могу. С людьми общаться тяжело. А вот с тканью мне нравится. Она меня слушается.

 — Чего у вас случилось?

 — Дурить кто-то. Поэтому мне понадобится еще время, чтоб тебе рубашку сшить. Как только платье исправлю, так ей займусь. Хорошо?

 — Я никуда не тороплюсь. Да и тебе спешить некуда.

 — Это хорошо, когда спешить некуда, — улыбнулась я. — Так сегодня испугалась, что придется за ткань отвечать.

 — Нужно проще к жизни относиться. Это же не твоя вина.

 — Не моя. Но все же. Я не углядела. Надо было согласиться сшить ей платье. Тогда бы и ничего этого не произошло.

 — Лета, даже если ты кому-то отказала, винить себя не надо. Это уже проблемы того человека, который не понял отказа.

 — А если ты мне предложение сделаешь, вот после всего этого времени, а я тебе откажу — это получается, что твои проблемы? — тихо спросила я. В ответ была лишь улыбка.

 — Мои. Но ты не откажешь.

 — Откуда такая уверенность?

 — Потому что я это знаю. Ты не знаешь, а я знаю.

 — Какой-то закон или обычай, который я по незнанию сделаю и подпишу тем самым свое согласие?

 — Нет, все будет добровольно, — спокойно сказал он.

 — Ты посмотри, как шепчутся. Прям себя в молодости вспомнила, — услышала я голос Лили. Пока болтала с Фегле и не заметила, как в комнате тишина возникла.

 — А сейчас тебе кричать приходиться, а то ты не слышишь ничего, — засмеялся Парк.

 — Так ты не кричи. Вот сел бы рядом, мы и пошептались бы с тобой, — ответила ему Лили.

 — Как сделаю подарок, так обязательно, — ответил Парк. Начались шутки в их сторону. И чего они так любили смеяться друг на другом? Хотя, злости в этих шутках не было.

 Постепенно я успокоилась. Кто-то начал вспоминать, как в молодости ходил в поход к морю. Было интересно слушать про далекие земли и странных чудищ, про корабли и чужие порядки. Фегле только посмеивался, но головы не поднимал от своей сетки. Я же потерялась в сказке. И уже неприятность с Инкой меня так не волновала. Рассказы про огромных птиц, на которых мог спокойно летать человек, были намного интереснее.

 — Ты не особо верь этим сказкам, — на прощание сказал Фегле, когда я пошла его провожать к дверям.

 — Много вымысла?

 — Больше половины. Но рассказывает он интересно, — сказал Фегле. Сжал мою руку. — До завтра. Приду рано. Опять с тобой погулять пойдем.

Я зашла в комнату. Думала, что уже девчонки спать легли, но никто не спал. Они сидели на двух кроватях и возмущались произошедшим. Больше всех возмущалась Инка. Я промолчала. Убрала шитье на полку в шкаф. Туда же отправилась моя сумка.

 — Лета, чего молчишь? Из-за тебя же все произошло, — сказала Инка. С вызовом. Дерзко.