Невеста для отшельника - [25]
Как же теперь? Неужто и все на этом? Игнат Степанович, ссутулившись, всем телом поворачивается к сопкам и различает там далекий огонек лампочки на столбе. Опять Марья Николавна забыла выключить. Что же делать теперь ему, как жить? Он утирает под шапкой влажный лоб. Где им теперь найти такое укромное, такое тихое место для чаепитий и бесед? «Вот напасть-то какая, — шевелит он губами, — прямо исключительная».
Игнат Степанович машинально сворачивает на тропу, ведущую к водоему. Сбоку размашисто шагает парень в расстегнутом полушубке. Он радостно обхватил обеими руками плоский ящик со свежеморожеными курами и весело насвистывает. «Посвистишь, посвистишь», — ворчливо думает Игнат Степанович. Горы ослепительно сверкают нетронутым снегом, а тропка все круче и круче. «Вон там, возле брошенного вездехода, и передохну, — думает Игнат Степанович, — а уж оттуда рукой подать до Марьи Николавны, голубушки…» И он, экономя силы, маленькими шажками идет по утоптанному снегу.
Лакированная туфелька
— Тельман Ивтэкович, такое дело… Мои ребята обнаружили два разбитых военных самолета, останки летчиков…
Шло заседание исполкома. Последним пунктом повестки дня значился ход подготовки профессионально-технического училища к новому учебному году. Вопрос оказался довольно сложным, и приглашенные на заседание руководители предприятий так переругались, что даже самому председателю райисполкома Тельману Ивтэковичу было трудно понять, кто же виноват в медленном ремонте и реконструкции; снабженцы или строители, заказчик или проектировщики. Подлила масла в огонь заведующая районо, назвав начальника комбината коммунальных предприятий «бездушным грубиянов», а директора строительного управления «растяпой».
— Как вы не можете понять! — горячилась заведующая районо. — Училище уже стало бельмом на глазу всего района. Как ЧП — обязательно там. Срезанные на окнах домов сетки с продуктами — пэтэу, драка на танцах — опять пэтэу… Ну так же нельзя, товарищи!
— При чем тут сетки с продуктами? — рявкнул начальник комбината коммунальных предприятий. — Воспитывать надо получше этих шалопаев, распустили совсем…
Заведующая районо от негодования даже подскочила на месте:
— Какая близорукость! Вы не можете представить, что ремонт и реконструкция помещений имеют самое прямое отношение к воспитательному процессу. Театр начинается с вешалки! Вы посмотрите на ребячьи мастерские — повернуться негде. Классы тесные. Хотя, впрочем, вам это не дано понять.
Тельман Ивтэкович посмотрел в окно — знакомые очертания бархатно-синих сопок, небесная голубизна с перистыми легкими облаками. Он подумал, что давно не был в тундре. Пожалуй, с самой весны. Вернулся с отела оленей — и началось: пуск завода крупных панелей для домов типа «Арктика», подготовка к навигации, паводки на золотодобывающих приисках, путина, очередная сессия, приезд областного руководства, конфликт в торге, пожар на корале… Бессчетное число больших и малых дел, возникавших каждый год с приходом короткого и энергичного чукотского лета.
Такие минуты полной отрешенности ему были необходимы. Они помогали заново сосредоточиться на самой сути дела, отбрасывать побочное, второстепенное.
«Дети это! Де-тн… — вернулся председатель из своих далеких мыслей к ремонту ПТУ. Кстати, почему они срезают сетки? Все лучшее — им, обуты, одеты, сыты…»
На щитке селекторной связи замигал зеленый огонек. Тельман Ивтэкович щелкнул рычажком. Он узнал голос начальника геологоразведочной экспедиции. Все разом умолкли, уставились на щиток — эта связь появилась недавно и для многих была еще новинкой.
— Тельман Ивтэкович, такое дело. Мои ребята километрах в ста отсюда обнаружили два разбитых военных самолета, останки летчиков. На плоскости красная звезда. Кое-что найдено из личных вещей, документы. Похоже, с времен войны там никто не был. То есть вообще никто не был. Невероятно! Лет тридцать пять, считай, пролежали…
— Не может быть! — закричал вдруг Тельман Ивтэкович. Он был разгорячен спором на исполкоме. Сообщение по селектору только начинало входить в его сознание. А когда вошло, то всплыли в памяти воспоминания.
Он тогда работал радистом на полярной станции и слышал, как нещадно ругались в воздухе летчики, перегонявшие самолеты с Аляски. Что-то у них там не ладилось с пересчетом футов и миль. Запомнилось выражение: «елки-моталки». Летчики летали одни и те же, и эти «елки-моталки» он узнавал каждый раз. Елок и вообще деревьев Тельман в ту пору еще не видал, а моталки представлял этакими кустиками на тонких длинных стеблях, которые все время мотаются из стороны в сторону.
— Не может быть, елки-моталки! — проговорил он уже спокойнее, — Там же оленеводы бродят, да и ваши ребята облазили каждую сопку.
— Я сам не поверил, Тельман Ивтэкович, но… мы нашли канистры, а в них — спирт.
— Вот как! Ну тогда точно, никто там не был. Что с летчиками?
— Собрали, сложили пирамиду.
— Они что — рядом?
— Да. Один в оплавленной кабине, второй… раскидан.
— Я имею в виду самолеты.
— Километрах в пятнадцати друг от друга. Один врезался в сопку, второй пытался сесть в долине ручьи, но там такие валуны — не приведи господь!
