Невеста Бога - [13]

- Ну я не знаю… – Что могла знать Катя, если даже Людка, которая близка с Ярославой словно с собой, не знала что делать. – А ты не пробовала у друзей Валериных узнать, куда он запропастился, может, они прояснили бы ситуацию, и Яра успокоилась бы?

- Кать, ну вот ты меня поражаешь. Думаешь, если бы было все так просто, я бы сейчас здесь с тобой болтала? В том то и дело, что они все исчезли, понимаешь, все до единого! Даже их телки, которые по пять раз в день являлись, вдруг стали голодать и тупо игнорить наше заведение! – спокойствие молниеносно покидало Люду, а на ее глазах, чуть ли не впервые в жизни, накатывали искренние слезы. – Я не знаю, куда они все подевались, не знаю…

Закрыв лицо руками, Люда упала за один из столиков.

- Люд, ты извини, но только не здесь, – Катя, как бы ей ни было жалко Люду и Ярославу, просто не могла допустить подобную сцену в главном зале их заведения. – Идем, идем в комнату для персонала.

- Вот ты всегда так, вроде и посочувствовала, но все же не смогла до конца сменить свой идеальный администраторский образ на человеческий! – Люда резко покинула и волнующий Катю столик, и ее саму.

В поисках Ярославы, которую не наблюдала уже больше часа, она направилась к единственно точному источнику:

- Игорь, ты не видел нашу великомученицу?

Активно смешивая разнообразные ингредиенты воедино, тем самым выполняя заказ другого официанта, Игорь саркастично улыбнулся:

- А то ты не знаешь, где она пропадает? – парень повел головой в сторону холла.

- Что опять?

- Не опять, а постоянно. Марина, забирай, – Игорь отвлекся, отдал заказ и продолжил. – Слушай, Люд, давно хотел у тебя спросить, а что это за Валера такой мистический, который довел нашу радость и гордость до такого состояния. Я вроде и не видел его никогда, сколько ни пытался вспомнить по всенародному описанию – никак.

Если до всего происходящего Люда просто недолюбливала объект воздыхания своей лучшей подруги, то сейчас даже не старалась сдерживать себя в высказываниях:

- Он вовсе никакой не мистический, а из дерьма и крови, как все мы. Но ты лучше надейся, что он каким-то волшебным образом вновь порадует наше заведение своим присутствием, вот тогда и увидишь это мурло.

- Ух ты! Круто ты о нем.

- О нем у меня по-другому не выходит, тем более что это правда. Поэтому ты его и вспомнить не можешь – он совершенно ничего собой не представляет.

- А почему же тогда Яра…

- Дура, потому что.

Ярослава словно завороженная всматривалась в оживленную дорогу. Солнце до невозможности раскалило асфальт, в воздухе отчетливо чувствовался запах смолы, а сама дорога напоминала некий калейдоскоп где красные иномарки сменялись белыми, черные – зелеными, жигули – мерседесами, а порше – запорожцами. Всевозможными красками переливалась автомагистраль, но Ярославу интересовал лишь один – черный цвет, и лишь одна марка «БМВ». Вот уже месяц она пытается разглядеть среди сотен, тысяч автомобилей тот, который ей просто жизненно необходимо увидеть. Она перестала полагаться на удачу и чувствовала себя высококачественной новинкой технического прогресса, которая за считанные секунды считывает номера, в надежде заметить нужный. Набор букв и цифр, украшавшие спереди и сзади авто, она помнила лучше собственного телефонного номера, а манеру передвижения черного седана, за рулем которого сидел Валера, Ярослава вычисляла мгновенно. Набравшись подмен, словно собака блох, Ярослава ежедневно пропадала в холле иле на террасе ресторана. Ее перестали интересовать хорошие заработки. От ее оптимизма не осталось и следа, а взгляд был в тысячу раз жалостливее чем у раненой лани. Она вызывала жалость даже у Таньки, которой вообще не свойственно было кому-бы-то ни было сочувствовать или сопереживать, ей не позволяла ее флегматичность, но только не в этом случае. Вопрос «Ярослава, у тебя все хорошо?» – который никогда не получал ответа, все чаще звучал из уст постоянных, любящих ее гостей, и стал просто вопросом-паразитом среди персонала. Коллеги-официанты, даже не пытались заставить Ярославу помочь им в сумасшедших запарах. Гриша, шеф, все время старался развеять ее печаль при помощи каких-то вкусняшек собственного приготовления, а Катя молча закрывала глаза на ее отвратную работу. Колю, который с ума сходил от непонимания, она попросила не трогать ее, не звонить и не являться к ней на работу, а когда все наладится, сама даст ему знать. Она открывалась только Людке, и то лишь для того, чтобы в одиночку не свихнуться от незнания, ожидания, панического страха, что произошло что-то нехорошее. Она продолжала общаться с Людкой, хотя все время задавалась вопросом – «От куда этой фарфоровой кукле знать о настоящих чувствах, что б суметь целиком и полностью понять ее? Она только то и дело поучает, да очерняет Валеру всякими словечками, а понять-то не дано, что любовь словами не унять, так же как пустоту, которая образовалась в душе». Людка сколько угодно могла повторять, что он мудак, чмо и мурло, но Ярославе не становилось от этого легче, она с каждым днем все сильнее и сильнее уходила в себя, мечтая вновь его увидеть, пусть даже из зазеркалья, и пусть даже не своего. Пару дней назад ее зацикленность достигла пика, она попросила местного охранника, по совместительству сержанта милиции, пробить Валерины номера в ДАИ, узнав таким образом его личные данные. Он пообещал что попробует, а она даже немножко повеселела, представив как придет к его дому и убедится, что с ним все в порядке и он все такой-же, самый-самый. Но ее мечты разбились о суровую реальность – «Яр, прости, но ничего не вышло. Без весомого повода, мне никто не захотел ничего узнавать – впадлу». «Удивил, тоже мне» – мелькнуло в голове, а глаза вновь из ярких изумрудов превратились в тусклый нефрит. Отчаяние накатывало не по дням, а по часам. Сил практически не оставалось ни на что. Работа – спустя рукава, сон – от силы пару часов, нервы – ни к черту, а сердце вот-вот остановится. Правду люди говорят – «Ожидание смерти, хуже чем сама смерть». Незнание медленно убивало жизнерадостную Ярославу. Ее с рождения наградили самыми яркими и солнечными атрибутами, а ее душа всего за месяц превратилась в черную дыру. «А что если с Валерой что-нибудь случилось и она уже никогда его не увидит? Как с этим жить, как?» – Ярослава изматывала себя этими вопросами, моля Бога дать ей шанс все исправить. Дать поговорить с ним, объясниться, рассказать, признаться, а как она это сможет сделать, если больше никогда не увидит его? Неужели ей до конца жизни придется жалеть о том, что за целый год она так и не решилась сделать шаг к своему счастью, ожидая непонятно чего? Неужели она до конца своих дней, она так и будет упрекать себя, что рядом с Валерой превращалась в неуверенную и безумно застенчивую? В то время как с большинством своих бывших парней легко начинала кокетничать сама, провоцируя и очаровывая. Неужели она никогда не узнает, как это быть им любимой? Почему все так несправедливо, почему? Утопая в море вопросов без единого ответа, Ярослава не заметила, как к ресторану медленно подкатил «Ауди» черного цвета. Она продолжала всматриваться в дорогу в поисках другой иномарки, но стоило из машины выйти двоим, как жизнь обрела смысл.