Неверное движение - [4]

Когда я наконец очнулся, то понял, что участь моя предрешена. И я смирился.

Постепенно стал относиться к своему занятию как к ремеслу. К высокооплачиваемой работе. И к женщинам не испытывал никакого сострадания. Я получал деньги и складывал их на полках книжного шкафа. Или распихивал по ящикам с бельем. Иногда вспоминал, что с деньгами надо что-то делать, и относил их в банк.

* * *

Снова комната в кремовых тонах. Хорошо, что не в розовых. Непросто увидеть притягательную женщину в том чудовище, которое способно жить среди вещей этого цвета.

На этот раз мне везёт.

Комната похожа на пирожное, а хозяйка — на кувшин со сливками.

Нежная гладкая кожа, шёлковая пижама.

Я развязываю тесёмки и любуюсь плоским животиком. Вот уж не думал, что существо женского пола способно вызвать у меня восхищение.

Пижамная рубашка летит в угол.

Для того чтобы стащить с женщины брюки, мне приходится прижаться к маленьким острым грудям.

Она обхватывает меня руками, я стаскиваю брюки с упругой попки, задерживаясь ладонями на округлостях. Поглаживаю её и спереди, по аккуратной стрижке, опускаю руку ей между ног.

Острые зубки кусают меня за шею:

— Переберёмся на кровать?

Я уже обнажён, девушка не бездействовала, ухитрившись почти незаметно раздеть меня.

Очень красивая девушка, даже немного жаль.

Тем более что заказчик на ней официально не женат, лишь собирается сделать Мэри Фишер предложение.

Её тоже зовут Мэри…

— А тебя не смущает твоя измена? — вырывается у меня.

Девушка принимает игривый вид и отставляет назад свою зашибенную попку.

— Какая измена? Я не замужем.

— Но жених…

Девушка хмурится.

— У меня нет жениха, о чём ты? Да, как у любой актрисы, полно поклонников, многие из них на что-то надеются, шлют огромные корзины цветов…

— Роз.

— Не обязательно, но и розы тоже. И что мне теперь? Запереться в монастыре, чтобы не лишать их надежды?

Я ложусь рядом с ней и провожу рукой по пышному букету в изголовье кровати. Белая карточка.

Протягиваю ей находку.

— Знакомое имя?

Женщина хмурится, разбирая буквы. Похоже, фамилия моего заказчика, «обманутого несчастного жениха», ей мало о чём говорит.

— Кажется, один раз его приводили к нам в театр. В VIP-ложу. Он аплодировал стоя. Но больше не приходил. Это же крупный политический деятель, да? Таким некогда ходить по развлечениям, только если во время пиар-акции…

Неловкая пауза. Девушка обижена и начинает мёрзнуть.

А я безумно хочу её. Именно эту девушку и именно сейчас.

Эти глубокие страстные глаза, эта фантастическая гибкость, это идеальное тело…

Она видит моё желание, поворачивается и откидывается на спину.

Но прикоснуться к ней — всё равно что обрушить кувалду на мраморную вазу.

Потрогать её сейчас за плечо — значит убить. Потому что остановиться я уже не смогу.

Усилием воли поднимаюсь и иду собирать одежду.

Стук в дверь.

Я резко останавливаюсь. Время вдруг замедляет темп. Неужели?..

— Откройте, полиция!

Голос, будто набат, звучит в моей голове. Действительность становится вязкой и удушливой, как мазут.

— Что вам нужно? — кричит моя девушка, обращаясь к людям за дверью. К людям без тела, без лица. У них есть только голос. И полицейское удостоверение. Они пришли за мной.

— Откройте немедленно! — вновь раздаётся приказание. Женщина начинает быстро одеваться, я не трогаюсь с места. Зачем?..

Раздаётся несколько глухих ударов, затем с грохотом падает дверь. В комнату врываются копы.

— К стене! Руки за голову!

Это они мне.

Делаю, что говорят.

Моя несостоявшаяся жертва возмущённо кричит, требует объяснений, пытается даже угрожать. Полицейский что-то возбуждённо доказывает ей. Не слушаю. Мне всё равно. Я думаю про Мэри.

Тогда я хотел убить её. Приехал…

Она не оправдывалась. Не просила прощения. «Я полюбила другого», — сказала она. Больше ничего.

Тогда я рассказал ей всё.

Она вскрикнула, закрыв рот рукой, глядя на меня полными ужаса глазами. А я ушёл, чтобы никогда больше не вспоминать о ней.

— Одевайся! Мразь…

На меня направлен пистолет. Механически натягиваю одежду. Из кармана брюк вываливается зажигалка с мышонком. Я так и не выбросил её. Это подарок невесты.

Один из полицейских продолжает держать меня под прицелом. Другой приближается, чтобы надеть наручники. Мысли мелькают с быстротой молний.

Сейчас мы спустимся в машину и поедем в участок. Потом будет камера. Суд. Громкий процесс — ещё бы! Небывалый способ убийства. Все буду охать и ахать. Мужчины станут пристальнее следить за жёнами и подругами, женщины…

А что женщины? Их не изменишь. Поохают и забудут. Только семерым уже не придётся мучиться проблемой выбора — изменить или хранить верность.

Меня ждёт электрический стул. Это старомодно, но действует. Если только во время процесса не объявят мораторий. Об этом сейчас так много говорят… Тогда — пожизненное заключение.

Я делаю быстрое движение. Убежать не успею, да и куда?

Только движение.

Одно движение.

Пока не пристёгнут браслетом к полицейскому.

Пока могу ещё что-то изменить. Не для мира. Для себя.

Одно движение.

— Стой! Стрелять буду!

Срываюсь с места.

Впереди окно, но я не успею.

— Сто-о-о-о-о-ой!!!!!!!!!!!!!!!!

Выстрел.

Прощай, Мэри…

© Copyright. All rights reserved. © Все права защищены.