Неведомые земли. Том 4 - [56]

.

В конце XVI в. еще раз прошел слух, будто «золотые» и «серебряные» острова были случайно открыты командой корабля, снесенного штормом в Тиморское море, но их потом никому не удалось отыскать[487]. Еще в 1748 г. голландская морская экспедиция отправилась на поиски этих заманчивых островов[488].

С точки зрения истории культуры интересен тот факт, что и на глобусе Мартина Бехайма рассказывается об огромных богатствах островов Индийского океана. Там мы находим такую надпись: «Марко Поло пишет в гл. 42 III книги, что мореходами установлено, будто в этом Индийском море находится более 12 700 обитаемых островов, причем на многих из них есть драгоценные камни, жемчуг и золото, а на других — дюжины различных сортов пряностей, а также необыкновенные люди»[489].

Исходя из всех этих фактов, не приходится сомневаться в том, что Генриху в 1447 г. попытались при случае рассказать лживую историю. Однако принц не попался на эту приманку, а современные ученые вытащили ее на свет божий и на старые вымыслы нагромоздили новые, так что нелепая сказка превратилась в «тайное открытие Америки португальцами до Колумба». С настоящей наукой такое безответственное искажение истории не имеет ничего общего.

«Открытие» Америки португальцами в 1447 г. обосновывается еще более нелепыми доказательствами, чем другие уже упоминавшиеся выше гипотезы об открытии этого материка китайцами, арабами и неграми; по своей нелепой фантастике эти гипотезы могут быть отнесены к курьезам. То же самое можно сказать о некоторых других теориях современных португальских историков и о глупых баснях их предшественников, утверждавших, что португальцы открыли Бразилию еще в 1342 г. (см. т. III, гл. 143).

Недавно Кортизан, по непостижимой причине, пренебрегая действительностью, торжественно провозгласил «окончательное установление того факта, что Америка была открыта португальцами до Колумба»[490]. В заключительной части своего труда он уверяет, будто это положение так убедительно обосновано, что мы «от гипотезы переходим к научно доказанному факту». Однако вопреки такому утверждению можно категорически заявить, что Кортизан построил воздушный замок, от которого при объективной проверке абсолютно ничего не остается. Отрадно, что на страницах того же журнала, где была напечатана эта чудовищная фальсификация истории, вскоре было опубликовано убедительное возражение англичанина Кроуна, раскритиковавшего фантазии Кортизана[491].

Истории о «тайном открытии» Америки португальцами временно увлекли и немецких исследователей, например Цехлина[492] и Фитцлера[493]. Такие басни давно пора выкинуть на свалку! Как слабо они обоснованы, показывают приведенные выше факты. К тому же принц Генрих, как и король Аффонсу, привлекал к участию в своих экспедициях немало иностранцев: датчанина Воллерта (см. гл. 178), венецианца Кадамосто (см. гл. 180), генуэзца да Ноли (см. гл. 180), немца Бехайма (см. гл. 195), не говоря уже о других, менее выдающихся исследователях. Как же можно согласовать это с «тайными открытиями»! Ведь чужестранцы позднее большей частью покидали Португалию, и у них не было причин хранить молчание. Нельзя пройти и мимо того факта, что португальский король Аффонсу V, определявший в то время политику Португалии, великодушно сообщил о всех португальских открытиях фра Мауро, создавшему в 1457–1459 гг. свою «величайшую из всех средневековых карт»[494]. Мало того, Аффонсу взял на себя обязательство предоставлять венецианскому сенату все географические отчеты и данные о всех новых португальских открытиях, если ему будет передана копия карты фра Мауро[495]. И король действительно получил эту копию[496], которую фра Мауро 24 апреля 1459 г., незадолго до своей смерти, сделал специально для Португалии (см. гл. 162). Кто же возьмет на себя смелость утверждать, что Аффонсу нарушил свое королевское слово? Как честно он выполнял свое обязательство, следует хотя бы из того факта, что открытые только в 1456 г. острова Зеленого Мыса были нанесены на карту фра Мауро уже в 1457 г.[497] Те, кто сегодня тянет науку назад, повторяя басни об открытии Америки португальцами, зря порочат память короля Аффонсу. Он, правда, не был великим государем, но тем не менее всегда оказывал всемерную поддержку делу принца Генриха и после смерти последнего успешно его продолжал. Нет никакого основания ради национального тщеславия современных португальцев подвергать сомнению личную честность Аффонсу.

Хранение втайне важнейших португальских открытий XV в., сделанных в Атлантике, — это просто сказка. То же самое можно сказать и о «тайном открытии» 1447 г.

Престейдж тоже установил в 1933 г., что в португальских архивах нет «никаких убедительных доказательств открытия Америки португальцами до того, как Колумб пришел к Антильским островам»[498]. Но, видимо, этот специалист по португальской истории и литературе, работающий в Лондонском университете, в иных случаях был введен в заблуждение португальскими фальсификаторами.

Глава 178. Датчанин Воллерт в Сенегамбии (1448 г.)

Молва об этих событиях, распространяясь по различным частям света, достигла двора короля Дании, Швеции и Норвегии. И вот мы видим, как люди благородного происхождения рискуют жизнью, горя желанием испытать подобные приключения и принять в них участие. Так произошло и в этом случае; королевский придворный, жаждавший увидеть мир, получил разрешение на это от своего повелителя и прибыл в наше королевство. Прожив довольно долго при дворе принца [Генриха], он как-то обратился к нему с просьбой оказать ему милость: снарядить для него каравеллу и тем дать возможность предпринять плавание в Страну негров. И вскоре принц, которого легко было склонить к тому, чтобы помочь мужественному человеку снискать себе почет и уважение, повелел как можно лучше снарядить для него каравеллу. Принц дал ему задание — плыть под парусами к Кабу-Верди и постараться получить самые достоверные сведения о владыке той страны, так как о нем сообщалось, будто это весьма могущественный государь. Он должен был передать тому государю письма принца и от его имени сообщить все, что нужно, о церковных делах и святой вере. Принца уверили в том, будто упомянутый государь — христианин, и он считал, что если тот действительно признает Христово учение, то, несомненно, с радостью окажет поддержку в борьбе против африканских мавров…