Неведомые земли. Том 3 - [36]

Об одном таком миссионере — монахе-доминиканце, по имени Васинпаций, который был удачливым проповедником, мы узнаем из папской буллы ют 1267 г. Клементий IV (1265—1268), занимавший тогда папский престол, проявлял особую благосклонность к Доминиканскому ордену.[9] Он захотел, чтобы монах Васинпаций, вернувшийся из миссионерской поездки, продолжил свою деятельность в более широких масштабах, что отвечало склонности и желанию самого проповедника.[10] Вот почему Клементий направил 8 февраля 1267 г. цитировавшуюся в начале главы буллу магистру ордена Жану де Версей, призывая его послать миссионеров «ad terras Tartarorum, Aethiopum, Indorum, Nubianorum ас Saracenorum» [«до земель татар, эфиопов, индийцев, нубийцев и сарацин»]. Едва ли можно сомневаться в том, что весьма энергичный Жан де Версей повиновался папскому приказу, тем более что ему было предоставлено право решать по собственному усмотрению, можно ли использовать в качестве миссионеров монахов его ордена и куда [92] именно их посылать. Итак, в 1267 г. доминиканцы, возможно, направились также и в Эфиопию. Находился ли среди них Васинпаций, теперь установить нельзя, так как мы не знаем, к каким именно народам, среди которых он раньше действовал, должен был вернуться этот монах. Хотя до нас и не дошли сообщения о странствиях доминиканцев, все же «весьма вероятно»,[11] что они достигли Эфиопии, особенно если учесть, что туда можно было попасть в обход Египта, поскольку побережье Эфиопии омывалось Красным морем и Индийским океаном. Об этом свидетельствует отрывок из путеводителя, приведенный среди первоисточников в начале главы.

Когда именно в Ватикане впервые узнали, что в мире чернокожих людей существовало христианское государство Эфиопия, теперь, пожалуй, уже не выяснишь. Судя по всему, это могло случиться не раньше XIII в.

Как показано выше (см. т. II, гл. 115), нельзя безоговорочно согласиться с предположением, что в XII в. папа состоял в переписке с негусом. С оговоркой можно считать, что приблизительно в 1230 г. известие о черных христианах-еретиках, обитавших в глубине Африки, впервые дошло до христианского населения Передней Азии и Европы. Именно в это время появились в Святой земле, в церкви на Масличной горе, черные христианские священники, возглавлявшиеся черным аббатом,[12] и принесли известие о христианском государстве Эфиопии. Это государство и позднее старалось поддерживать связи со Святой землей. В XIV в. на Голгофе в Иерусалиме долго стояла нубийская часовня.[13]

Когда с 1267 г. начались попытки с помощью монахов нищенствующих орденов развернуть миссионерскую деятельность также и в Эфиопии, то правящая группа амхаров была уже христианской. Но это не имело значения для тогдашней римской церкви, которая полагала, что миссионерская деятельность среди христиан-еретиков была столь же похвальна и необходима, как и среди язычников. Как известно, тот же папа через несколько месяцев в булле от 9 июля 1267 г. призывал к миссионерской деятельности в Константинополе, где утвердилась греческая церковь.[14]

Весьма вероятно, что в 1267 г. между папским престолом и эфиопским государством уже завязались какие-то сношения. Это подтверждается папской буллой, написанной 22 года спустя, 15 июля 1289 г., в которой папа Николай IV (1288—1292) обращается к «dilectis filiis populo Aethiopiae» [«дорогим сынам народа Эфиопии»], еще раз призывая их к объединению с римской церковью.[15] Как и все подобные начинания папы, этот призыв не нашел отклика. [93]

Доминиканский монах Иордан, или Журден, из Северака, прибывший в Индию как раз в эти десятилетия особенно энергичной миссионерской деятельности, дал в 1320 г. еще один повод возобновить попытку насаждения католицизма в Эфиопии.

Первоначально предполагалось направить Иордана в Китай. По дороге в эту страну он попал в Тебриз, а затем его корабль, застигнутый в море штормом, был вынужден зайти в Тхану у Бомбея. Здесь Иордан и остался.[16] В двух письмах, посланных этим миссионером в Европу (от 12 октября 1321 г. и от 20 января 1324 г.), он писал преимущественно о кончине четырех доминиканских монахов, принявших в Тхане мученическую смерть 1 апреля 1321 г. Но, кроме того, как следует из отрывка, приведенного в начале главы, Иордан поделился в письме и полученными им сведениями о том, как можно добраться до Эфиопии, и выразил свое «сердечное желание», чтобы его самого послали туда в качестве миссионера. Эта просьба не была удовлетворена: Иордана надолго оставили в Индии, а в 1328 г. он был рукоположен в сан епископа Колумбо.[17] Папа Иоанн XXII (1316—1334) полагал, что, находясь в этом сане, Иордан сумеет склонить индийских христиан-фомистов к союзу с римской церковью. Сам папа с этой же целью обратился к христианам-фомистам с письмом, датированным 8 апреля 1330 г. Текст этого письма приводится Райнальдом.[18] Итак, было сделано еще одно усилие обратить население Эфиопии в католическую веру.

Неоднократно утверждали, будто в 1316 г. состоялось еще одно путешествие миссионеров в Эфиопию.[19] В 1675 г. Фонтана даже называл имена доминиканцев, принявших участие в этой миссии: Грима, Аргай, Луанос, Панталеон, Сама, Алеп, Ассен, Агулоза и монахиня Име. Путешествие это якобы длилось с 1316 по 1318 г. Однако никакими документальными доказательствами это сообщение не подтверждается. Возможно, что дата указана неправильно и на самом деле речь идет о единственной серьезной попытке миссионерской деятельности в Эфиопии, относящейся к 1329 г. В этом году папа Иоанн XXII в булле от 1 октября, изданной в Авиньоне, обратился ко всем католическим приходам, рассеянным в странах «сарацин, язычников, греков, болгар, куманов, иберов, аланов, хазар, готов, сирийцев, рутенов, яковитов, нубийцев, несториан, грузин, армян, индийцев, кочевников и других неверных народов Востока и Севера», призывая их к объединению [94] всех христианских исповеданий.