Неведомые земли. Том 3 - [178]
На западе Гудзонова залива несколько десятилетий назад американский генерал Грили тоже обнаружил представителей племени, происшедшего от смешения белых с эскимосами.[94] Следует еще упомянуть о том, что более 100 лет назад, в 1828—1831 гг., датский исследователь Гро обнаружил белых эскимосов в малонаселенной восточной Гренландии, которой всемерно избегали древние норманны.[95] В двух последних случаях не исключена возможность того, что белые моряки, потерпевшие кораблекрушение в течение последних столетий, были причиной возникновения смешанного народа и что этот народ не имеет ничего общего с исчезнувшими гренландскими норманнами. [436] Иначе обстоит дело с туннитами, так как речь идет о более значительной группе — целом племени, причем в народных сказаниях ясно говорится о том, что тунниты пришли с севера, то есть из Гренландии.
Все же наибольшее внимание привлекли к себе странные «белые эскимосы», которых в 1911 г. обнаружил на уединенном острове Виктории в канадской части Ледовитого океана и изучил исландский исследователь Стефанссон.[96] В данном случае исключается всякая возможность того, чтобы какие-то потерпевшие кораблекрушение европейцы нового времени случайно попали на остров и, не будучи в состоянии вернуться на родину, стали причиной несомненного смешения. На этих берегах, насколько нам известно, побывали только экспедиции Джона Росса (1830—1831 гг.) и Амундсена (1904—1905 гг.), причем обе не оставили там людей.[97] В эти малодоступные воды никогда не могли попасть случайно какие-либо корабли. Между тем Стефанссон особенно подчеркивает, что «не только светлый цвет волос жителей Виктории создает впечатление, что мы имеем дело с европейцами, но и форма головы, как это выяснилось при измерении взрослых мужчин».[98]
В письме к Холанду от 25 февраля 1920 г. Стефанссон писал об открытых им белых эскимосах: «В этой местности я обнаружил среди 200 человек 15 или более с глазами, которые были явно светлее, чем коричневые, типичные для эскимосов. У некоторых глаза были зеленовато-серые. Но голубых и сероголубых глаз, насколько мне известно, у них не встречается».[99] Как же объяснить наличие этого племени, несомненно происшедшего от смешения эскимосов с североевропейцами, и «совсем европейскую форму головы» его представителей?
Достоверный и точный ответ на этот вопрос дать нельзя. Но здесь, пожалуй, напрашивается мысль о том, что засвидетельствованное Гисле Оддсоном переселение гренландцев «к народам Америки» в XIV в. (см. гл. 150) как-то [437] связано с этим смешением. С таким предположением согласился один из самых авторитетных американских антропологов Ховгард:
«Широкое распространение типичных признаков европейской расы среди этих племен, очевидно, указывает па то, что смешение произошло в давнее время, а стойкость его последствий позволяет сделать вывод, что в нем принимали участие как европейские женщины, так и европейские мужчины. Однако после Колумба, насколько нам известно, не было такого общения между [канадскими] эскимосами и европейцами, которым можно было бы объяснить так далеко зашедшее смешение. Поэтому единственным, но, безусловно, самым убедительным объяснением фактов, установленных Стефанссоном, может быть то, что белокурые эскимосы происходят от гренландских норманнов».[100]
Итак, все говорит за то, что запись Гисле Оддсона, относящаяся к 1342 г., заслуживает доверия. Вероятно, в этом году действительно состоялось то переселение норманнов из Вестербюгда, о котором сообщил Ивар Бардсен. Долгое время к сообщению Ивара Бардсена относились скептически, но Нёрлунд доказал, что оно заслуживает полного доверия.[101] Переселение из Вестербюгда мы можем теперь считать историческим фактом. При этом колонисты переселялись не в другие части Гренландии, как полагал Нансен,[102] так как это в конце концов привело бы лишь к смешению с гренландскими эскимосами. Напротив, фразу Гисле Оддсона «ad Americae populos se converterunt» можно понять только в том смысле, что переселенцы направились за море в западном направлении.
Дело в том, что Гренландию па чал и рассматривать как американскую область лишь после 1700 г.,[103] а раньше ее считали полуостровом Старого света — Европы или Азии. Этот полуостров был якобы связан с Крайним севером Европы перешейком «Убюгдер», населенным различными сказочными существами, в том числе гномами.[104] По Вейнхольду, это представление, продержавшееся па протяжении нескольких столетий, впервые было сформулировано в XII в. аббатом Николаем Тингейрским (около 1159 г.).[105] На карте 1548 г., воспроизведенной Кречмером[106] и дополняющей карту Птолемея, Гренландия [438] связана со Старым светом даже через Шпицберген (на востоке) и через Северную Америку (на западе). Еще в XVI в. Себастьян Мюнстер считал сухопутную связь Гренландии с Европой достоверной,[107] а Эгеде в XVIII в. — по меньшей мере вероятной.[108] Поэтому почти до XVIII в. Гренландия всегда рассматривалась как страна, относящаяся к Европе. Только после того, как узнали, что Гренландия — остров, ее причислили к Америке. Поэтому запись от 1630 г. о «народах Америки», как и запись Гисле Оддсона, не могла иметь никакого отношения к гренландским эскимосам, а, несомненно, подразумевала жителей Америки — то ли Лабрадора, то ли Баффиновой Земли.
Четырехтомный труд немецкого географа Рихарда Хеннига посвящен открытиям и исследованиям неведомых земель, совершенным мореплавателями и путешественниками доколумбова периода. Своеобразие книги заключается в том, что в ней собраны все дошедшие до нас литературные источники, свидетельствующие о подвигах первооткрывателей, и наряду с этим дается критический анализ как самих документов, так и различных гипотез, выдвинутых крупнейшими специалистами по истории географии.
Четырехтомный труд немецкого географа Рихарда Хеннига посвящен открытиям и исследованиям неведомых земель, совершенным мореплавателями и путешественниками доколумбова периода. Своеобразие книги заключается в том, что в ней собраны все дошедшие до нас литературные источники, свидетельствующие о подвигах первооткрывателей, и наряду с этим дается критический анализ как самих документов, так и различных гипотез, выдвинутых крупнейшими специалистами по истории географии. Второй том «Неведомых земель» посвящен путешествиям, походам и морским экспедициям, осуществленным с 340 по 1200 г. Этот том интересен тем, что освещает период раннего средневековья, который еще слабо исследован в историко-географической литературе.
Четырехтомный труд немецкого географа Рихарда Хеннига посвящен открытиям и исследованиям неведомых земель, совершенным мореплавателями и путешественниками доколумбова периода. Своеобразие книги заключается в том, что в ней собраны все дошедшие до нас литературные источники, свидетельствующие о подвигах первооткрывателей, и наряду с этим дается критический анализ как самих документов, так и различных гипотез, выдвинутых крупнейшими специалистами по истории географии. Предлагаемый вниманию читателей I том охватывает период от экспедиции древних египтян в легендарную страну Пунт (1493/92 г.
Классический труд Хартмута Бокмана (1934–1998) посвящен истории учрежденного в кон. ХII в. во время 3-го крестового похода Немецкого ордена — одного из трех крупнейших (наряду с госпитальерами и тамплиерами) духовно-рыцарских орденов, возникших в Святой Земле. Его более чем 800-летнее существование отмечено взлетами и падениями. Создав уникальное в своем роде государство в Пруссии (XIV в.), орден потерпел поражение в Грюнвальдской битве (1410), подорвавшей основы его могущества. В нач. XIX в. он был упразднен Наполеоном, но вскоре как бы заново открылся в Германии — вокруг него сложилась прусская государственная идеология.
Вопрос о выходе России из Первой мировой войны рассматривается в монографии в контексте внутриполитической борьбы на всем протяжении военного четырехлетия, включая 1917–1918 гг. Автор доказывает, что Февральская революция стала результатом раскола правящего класса царской России, часть которого, чтобы предотвратить действительную или мнимую угрозу заключения Николаем II сепаратного мира с Германией, пошла на союз с противниками режима. Исследование опирается на методы теории элит.Издание предназначено для научных работников, преподавателей, всех интересующихся историей Революции 1917 г.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Центральный сюжет книги Бруно Виане – путешествие французского мореплавателя Жана Соважа на Русский Север в 1585 году. Жан Соваж был первым французом, описавшим свое путешествие в Россию, и его рассказ полностью опубликован в книге Виане. Но это всего лишь один сюжет из целого калейдоскопа историй, посвященных Русской Арктике, от X века, когда состоялось первое известное путешествие из Западной Европы в Белое море, и до Второй мировой войны. В частности, книга содержит первый русско-французский словарь, составленный в XVI веке, раннюю переписку русских царей с французскими королями, корреспонденцию влиятельного дипломата Шарля де Данзея и яркие сюжеты из истории русско-норвежской границы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Современная Россия, являясь правопреемницей Советского Союза, сталкивается со многими проблемами, основанием для возникновения которых послужила крупнейшая геополитическая катастрофа XX века – распад СССР. Постепенно нарастают конфликты и противоречия в бывших советских республиках. Однако вместе с тем на постсоветском пространстве появляются и реализуются тенденции к экономической и военно-политической интеграции. Сложившаяся ситуация способствует тому, чтобы более серьезно обратиться к истории тех территорий, которые ранее входили в состав СССР, а до этого в состав Российской империи.