Неведомые земли. Том 3 - [173]

Но поистине неопровержимые доказательства правильности этого предположения были предъявлены в 1921 г. в результате раскопок, производившихся по поручению датского правительства с 5 июля по 27 августа в тех местах, где находились древнейшие поселения, а именно в Херьюльфснесе (см. т. II, гл. 102). Эти раскопки привели к новым поразительным выводам.[56] Был раскрыт ряд норманских могил, содержание которых позволило определенно установить, что Херьюльфснес процветал в экономическом отношении еще по меньшей мере полстолетия после мнимой гибели гренландской колонии. Во многих могилах вместе с умершими были захоронены предметы одежды, несомненно соответствовавшие моде, типичной для эпохи Людовика XI Французского (1461—1483), в частности своеобразные высокие остроконечные бургундские шапки, которые носили только в то время. Руководитель раскопок Нёрлунд высказал по этому поводу следующее мнение:

«Этот колпак служит неопровержимым доказательством того факта, что еще в конце XV в. европейские корабли доходили до Гренландии».[57]

Что это были за корабли, мы не знаем, но, очевидно, не те скандинавские суда, которые имели официальное разрешение на плавание, а скорее нелегально курсировавшие норвежские, английские, голландские или ганзейские суда. Они вели тайную торговлю, пренебрегая притязаниями датской короны, и немудрено, что их владельцы старались говорить как можно меньше о своих операциях. Поэтому о них не сохранилось никаких письменных свидетельств. Автор считает довольно неудачной догадку Фридерици, что именно Пиниyг и Потхорст доставили модную европейскую одежду в Гренландию и вели там «торговлю».[58] Пининг и Потхорст выполняли в Гренландии официальное государственное задание и были датскими адмиралами, а не купцами, торговавшими одеждой. Фридерици, который принимал этих двух заслуженных [426] и выдающихся деятелей, немцев по происхождению, за «торговцев и укрывателей краденого»,[59] сильно их недооценивал!

Но не только мода 1470—1480 гг., которой могли точно подражать зажиточные гренландцы, служит доказательством продолжавшегося существования норманской колонии. Одно здание, построенное в то же самое время, также приводит нас к заключению, что Херьюльфснес вовсе не переживал тогда упадка. Многочисленные деревянные кресты на могилах свидетельствуют, далее, о том, что там сохранялись христианские нравы и обычаи (см. рис. 24). На одном из надгробных камней уцелела надпись, говорящая о том, что под ним нашел свое последнее успокоение уроженец Рейнской области. Следовательно, во второй половине XV в. даже немцы еще навещали «вымершие» гренландские колонии!

Косвенным доказательством нелегальной торговли с Гренландией в течение спорных десятилетий может служить протест, направленный в 1431 г. датским королем Эйриком VII (1412—1439) английскому королю Генриху VI (1422—1471). В нем высказывается недовольство тем, что уже с 1411 г. английские мореходы без разрешения вели торговлю на «землях и островах» Норвегии».[60]

Английские фальсификаторы истории охотно излагали ход событий так, будто Гренландия после 1410 г. была совершенно забыта Европой и только в 1577 г., так сказать, заново открыта экспедицией Фробишера.[61] Проф. Рейнке (Гамбург) в письме, направленном автору этих строк 1 июня 1940 г., вполне правильно охарактеризовал подобное утверждение как «истинно британское самомнение». Что оно абсолютно беспочвенно, покажут нижеследующие рассуждения.

Еще экспедиция Пининга и Потхорста, состоявшаяся около 1473 г., вероятно, значительно усилила интерес к Гренландии. Об этом свидетельствует хотя бы письмо папы от 1492 г. Ведь само назначение брата Матиаса епископом в Гардар, даже если оно осталось на бумаге, было бы бессмысленным, не имей папа данных о продолжающемся существовании норманской колонии. К этому присовокупляется еще письмо к королю Португалии, направленное в 1493 г. Иеронимом Мюнцером из Нюрнберга (см. т. IV, гл. 189). В нем сообщается, что «несколько лет как стал известен… большой остров Гренландия, на котором расположено большое поселение подданных названного господина герцога».

Надпись на изготовленном в 1492 г. глобусе Мартина Бехайма, помещенную рядом с изображенной по старинке Гренландией, раньше читали так: «Здесь находят белых соколов» (falcken). Но, очевидно, ее следует читать: «Здесь находят белый народ» (voleк) (см. т. IV, гл. 196). Впервые такое толкование [427] предложил, кажется, Бьёрнбо.[62] Из изложенных фактов со всей очевидностью вытекает, что незадолго до 1492 г. в Европу действительно пришло новое сообщение о гренландских поселенцах, и, весьма вероятно, оно было получено благодаря экспедиции Пининга и Потхорста, вновь привлекшей внимание к полузабытой колонии.

Новые обстоятельства, открывшиеся теперь взору исследователя, были обобщены Брёггером, принимавшим участие в раскопках в Херьюльфснесе.

«Связь Восточного поселения с Европой продолжалась в течение всего XV в. …Одежды рассказывают о том, что европейские моды были распространены и в Гренландии на протяжении всего (!) XV в …Мы обнаруживаем здесь не меховые одежды бедного охотничьего народа, а богатое европейское платье, шляпы и чулки. Вместо жалкого народа, каким представляли себе раньше гренландцев, мы встретились в Херьюльфснесе с подчеркнуто европейским «высшим классом», поддерживавшим прочные и регулярные связи с Европой… Можно предположить с максимальной вероятностью, что англичане в течение всего XV в. при случае совершали также плавания в Гренландию и в этих плаваниях пользовались услугами норвежских лоцманов, знавших путь».