Неведомые земли. Том 3 - [130]

В 1936 г. Холанд уже мог сообщить, что в Америке из 50 компетентных оценок его книги только в двух высказано мнение, что камень поддельный.[43] Итак, Холанд убедил в своей правоте более 90% всех американских специалистов. В Европе, насколько можно судить, наблюдается почти такое же соотношение. Совершенно непонятно, почему в хорошем учебнике по рунологии, изданном недавно Арнтцем,[44] такой интересный памятник, как Кенсингтонский рунический камень, обойден молчанием.

В настоящее время установлено следующее. Камень с рунической надписью в 20-х годах XIX в., вероятно, уже был погребен наносами. В то время в этой местности жили только безграмотные люди, и, разумеется, рунологов среди них но было. Но и до того времени, когда выросшая над камнем осина начала пускать ростки, он, как показывает степень выветрелости надписи, уже несколько столетий подвергался воздействию субаэрального выветривания.

В заключении экспертов из Северо-Западного университета говорится, например, следующее: «Внешний вид Кенсингтонского рунического камня таков, что правильнее всего предположить 600-летнюю давность надписи».[45]

Два крупнейших геолога, написавшие специальное заключение для Исторического общества Миннесоты, — проф. Уинчел и д-р Уфам считают, что, судя по степени выветрелости, возраст камня определенно приближается к 500 годам.[46] К тому же руны иногда столь сложны и расшифровываются с таким трудом, что надпись была полностью понята и прочитана только через 10 лет после ее открытия, когда Холанд объяснил четыре последних знака как дату (1362 г.),[47] а рунолог из Осло Ессинг согласился с этим толкованием. Итак, мнимый «фальсификатор», видимо, был специалистом первого ранга, но как же он мог попасть в Миннесоту несколько столетий назад? Допущение подлога на деле приводит к гораздо большим историческим и логическим несуразностям, чем признание подлинности камня. Следовательно, при современном состоянии науки, пока не получены убедительные доказательства в пользу подлога, подлинность рунического камня и надписи следует [325] считать твердо установленной! В специальной литературе труду Холанда уделяется большое внимание.[48] Он действительно открывает перед нами необычайно своеобразную историческую перспективу.

О чем говорит сама спорная надпись? Она сообщает, что в 1362 г., следовательно за 130 лет до Колумба, в глубинной области Северной Америки уже побывало не менее 30 скандинавов, причем они были участниками «разведывательного плавания из Винланда на запад»! Такое сообщение, несомненно, на первый взгляд кажется мало правдоподобным. И все же мы должны в какой-то степени им удовлетвориться! Холанд к тому же указал нам пути к решению этой проблемы, которые представляются вполне приемлемыми в целом, если и не во всех деталях.

Холанд убежден, что можно допустить связь между «разведывательным плаванием от Винланда» и той экспедицией, которая, как доказано, была отправлена в Гренландию тогдашним королем Магнусом Эйриксоном.[49] Этой экспедиции, возглавлявшейся некогда весьма известным государственным деятелем Норвегии Паулем Кнутсоном, было поручено поддержать и укрепить пошатнувшуюся христианскую религию в гренландской колонии норманнов. Указ об этом плавании приведен среди первоисточников в начале главы. Датирован он 1354 г., понедельником после Симона и Иуды. Так как день Симона и Иуды (28 октября) в 1354 г. приходился на вторник, то указ, следовательно, был подписан 3 ноября, а не 28 октября, как ошибочно указывает Холанд. Экспедиция в Гренландию, возглавлявшаяся Паулем Кнутсоном, отправилась в путь в следующем, 1355 г., что было связано с своеобразными обстоятельствами. Связь событий следует установить точнее; это необходимо для понимания интересующих нас здесь проблем.

С конца XIII в. довольно оживленные связи европейских норманнов сих далекой колонией в Гренландии начали постепенно замирать. В 1294 г. норвежский король Эйрик VI (1286—1319) объявил королевской монополией торговлю с колониями, полагая, что это увеличит доходы казны. Но такой шаг оказался роковым и для метрополии и для колонии. Для Гренландии он был даже «началом конца».[50] Ежегодно для поддержания связи в Гренландию должно было отправляться одно королевское судно. Но снаряжение такого судна, которое обычно называлось «Трещоткой», обходилось сравнительно дорого, и этот единственный корабль, предназначавшийся для плавания в Гренландию, на деле уходил в рейс после продолжительных и все больше затягивавшихся многолетних перерывов.[51] Прекратился когда-то крупный вывоз из Гренландии в Европу лучшего масла и сыра, а также «лучшего [326] зерна».[52] Хотя сообщение и культурные связи с Гренландией никогда полностью не прерывались в течение всего XIV в. и, как мы теперь знаем (см. гл. 157), также и в XV в., они стали настолько слабыми, что колония быстро отрывалась от своей метрополии, с которой она была объединена политически с 1251 г. Так как и в экономическом отношении Гренландия все более переходила на самообеспечение, то колонисты неизбежно должны были приспособиться к образу жизни эскимосов и добывать себе пропитание, занимаясь животноводством, рыбной ловлей и охотой.