Неведомые земли. Том 2 - [174]

Различные описания миссионерских путешествий Оттона имеют большое значение с точки зрения истории культуры. Главная ценность этих работ заключается в том, что они содержат доказательства, опровергающие абсурдное предположение, якобы Волин был крупным портовым городом. Ведь в довольно подробном описании города ни разу не упоминается о морских судах, заходящих в Юлин и, наоборот, отмечается зависимость этого города от Штеттина. Но крупный морской порт не мог испытывать такой зависимости. Описания путешествий Оттона опровергают также гипотезу, которой придерживались до последнего времени сторонники идентичности Волина и Винеты.[31] Согласно этой гипотезе, в районе, прилегающем к реке Дивенов,[32] [413] имелась важная в транспортном отношении дорога, соединявшая эту местность с бассейном Варты — Нотеца и с Сантоком. Но если бы эта гипотеза соответствовала действительности, то зачем было епископу Оттону пробираться в течение пяти дней по бездорожью через пресловутый непроходимый лес, отделявший Польшу от Померании? Река Дивенов, правда, была судоходной между городами Камень-Поморски, Волин и Щецин. Однако ее устье занесено песком, обмелело и в XII в. не было судоходным, что можно считать доказанным.[33] Песком было занесено также русло Свене, и судоходство здесь тоже затруднено.[34] Итак, Волин того времени был лишен прямого выхода к морю и дорог, ведущих в глубь страны. Как же можно предполагать, что город, расположенный в глубине залива, географическое положение которого вдали от путей сообщения лишало его тесных связей с другими населенными пунктами, мог быть оживленным портом? Это предположение парадоксально само по себе. И действительно, до 1514 г. ни один памятник того времени, пи одни писатель, ни один автор хроник или других документов не утверждал, что Волин когда-либо был крупным портом.[35]

И если убежденный сторонник гипотезы о тождестве Юлина и Винеты Кункель в своем прекрасном в остальном исследовании, посвященном Балтийскому морю,[36] заявляет, что Юлин был расположен «на пересечении важных путей сообщения», то это дает нам лишь классический пример того, к чему приводят домыслы в науке. В действительности в средние века через Волин или его окрестности не проходило ни одного сколько-нибудь важного пути, значение которого выходило бы за чисто местные рамки. Так же обстоит дело и теперь. Показательно, что город этот, упоминаемый в папских буллах до XII в., не встречается в светских памятниках. Это верный признак того, что Волин не имел большого значения.

Древний Юлин был в XII в. крупным городом, расположенным приблизительно в центре Померании, что и предопределило его использование в качестве резиденции епископа всех земель, население которых было обращено Оттоном Бамбергским в христианство. Но значение Юлина никогда не выходило за местные рамки, и он никогда не оказывал влияния на международную торговлю и жизнь средневековья. После разрушения датчанами около 1100 г. крупного порта Юмны, расположенного в устье реки Пене, многие жители этого города, возможно, нашли прибежище в глубине страны — в Щецине, Юлине и других городах, куда они принесли с собой часть своих значительных богатств. Однако епископ Оттон в 1124 г. называет жителей города «варварами и дикарями», а про его улицы пишет, что на них царит «непролазная грязь» (в августе!), «по которой проложены мостки для пешеходов». Эта [414] характеристика убедительно доказывает, что в таком городе чужестранцы были редкими гостями. Впрочем, крупный портовый город без чужестранцев был бы уж и впрямь contradictio in adjecto [добавочным противоречием. — Ред.]

Кроме того, в хрониках летописца Хельмольда,[37] относящихся к 1168 г., имеются достоверные сообщения о том, что в Померании в те времена находились одновременно резиденция епископа — Юлин и развалины «разрушенной в давние времена» Юмны.

Итак, прошлое маленького провинциального городка Волина никак не связано с Винетой, но это предубеждение будет очень трудно искоренить. Ведь «легенды очень живучи».[38]

Волин был резиденцией епископа только в течение 50 лет. Примерно через год после смерти удачливого миссионера епископа Оттона, последовавшей 30 июня 1139 г., папской буллой от 14 октября 1140 г. Волин был превращен в центр епархии.[39] Но уже 25 февраля 1188 г. резиденция епископа была перенесена из Волина, подвергшегося угрозе нападения датчан, в Камин (Камень-Поморски).[40]

Может показаться странным, что Камин [Камень-Поморски], расположенный значительно ближе к устью реки Дивенов, чем Волин, оказался в большей безопасности от нападения с моря. Между тем река Дивенов и река Свене раньше, до того как в XIX в. была предпринята расчистка русла, были несудоходными в своих устьях в результате отложения песчаных наносов и только по Пене можно было подняться к Одеру.

Данное обстоятельство своеобразно связано с некогда очень распространенной легендой. Эта легенда имеет отношение к путешествию епископа Оттона в Померанию и дает поистине непревзойденный образец того, как сказители не обращали внимания на логику фактов, если нужно было прославить какого-нибудь благочестивого священника как чудотворца. В труде Бугенхагена, посвященном Померании, мы читаем следующую историю: