Неукротимое сердце - [27]

Свалив свой груз на окраине лагеря, молодые люди снова отправились в лес. Сообразив вдруг, чем они заняты, Кэндис была потрясена. Они собирают строительный материал для вигвама!

— Джек, мы строим вигвам?

— Да.

— Значит, мы останемся здесь?

— Пока ты не поправишься, — отозвался Джек. Кэндис боялась спросить, что будет потом.

— Потом ты отвезешь меня домой?

— Да.

Все утро они провели в лесу, срезая ветки для вигвама и медвежью траву[4]. В середине дня Джек куда-то исчез, оставив девушку у груды ветвей и травы. Присев на землю, Кэндис задумчиво перебирала камешки.

Вскоре появился улыбающийся Джек с двумя мисками в руках.

— Бери. — Он протянул Кэндис миску и присел рядом на корточки, как было принято у апачей.

Кэндис сморщила нос:

— Брр. Терпеть этого не могу!

Джек бросил на нее удивленный взгляд.

— Правда? — И, поднеся миску ко рту, начал глотать жидкую кашицу.

«Джек такой же, как они», — думала Кэндис, глядя, как он жадно ест густое варево. Джек вел себя так, словно никогда не пользовался столовыми приборами. Он сидел на корточках; обнаженная грудь, загоревшая до оттенка темного дуба, блестела от пота; на руках бугрились мышцы.

Покончив с едой, Джек отставил миску и посмотрел на Кэндис.

— Тебе нужно есть, — сказал он с мягкой настойчивостью. — Чтобы восстановить силы.

— Что это?

— Желудевая похлебка. — Он едва заметно улыбнулся, когда она скорчила гримасу.

Кэндис взяла миску, ибо была слишком голодна, чтобы привередничать, и попробовала варево.

— Умница. А теперь смотри и учись.

С помощью инструмента, выточенного из мескитового дерева и похожего на лопату, он вырыл по кругу шесть глубоких лунок. Воткнув в две лунки длинные жерди, Джек согнул их и связал верхушки полоской коры.

— Между прочим, это женская работа. Воины никогда не строят вигвамов. Смотри внимательно, потому что тебе придется заканчивать самой.

— Мне?

— Иначе меня перестанут уважать. Дай мне вон ту жердь. Кэндис протянула ему жердь, и он воткнул ее в отверстие в земле.

— А теперь попробуй сама.

— Куда втыкать? — спросила Кэндис. Он показал. — Зачем мы это делаем? — поинтересовалась она, воткнув жердь в ямку. — Мы могли бы спать под открытым небом.

— Сегодня вечером нам не полагается спать под открытым небом.

Кэндис вздохнула:

— Как я понимаю, еще один обычай апачей?

— Можно сказать и так. — Добавив еще пару жердей, Джек окинул каркас придирчивым взглядом. — Ладно, сойдет. Можно приступать к отделке. Только не перепутай. Вначале ветки, а потом трава.

— Уж как-нибудь соображу.

— Надеюсь. Постарайся закончить к тому времени, когда я вернусь.

— Ты и в самом деле думаешь, что я справлюсь с этим одна?

Джек ткнул в нее указательным пальцем.

— Ты построишь свой вигвам, женщина, иначе я отправлю тебя назад к Хауке. — С этой немыслимой угрозой он пошел прочь.

Глава 29

Несмотря на полученные от Джека указания, Кэндис далеко не сразу сообразила, как заполнить каркас прутьями. Каждый поперечный прут нужно было переплести с вертикальными, плотно прижимая к нижним. Не помогало делу и пристальное внимание со стороны воинов и женщин. Подбегали дети, смеясь и указывая на нее пальцами. Их возбужденный лепет, хотя и мешал работать, отвлекал Кэндис от взбудораженных мыслей.

Каким-то образом девушке удалось сплести основу из прутьев. Оставалось заполнить ее медвежьей травой. Кэндис не представляла себе, как это делается, но утешалась мыслью, что не придется заниматься крышей. Вот уж поистине непосильная задача!

Сжав в руках пучок травы, она смотрела на вигвам и надеялась на озарение, когда заметила индианку, стоявшую в нескольких шагах от нее. Старше Кэндис на несколько лет, стройная и привлекательная, та не сводила с нее враждебного взгляда.

Женщина подошла ближе, и Кэндис настороженно выпрямилась. С презрительной гримасой индианка толкнула вигвам. Он зашатался.

— Что это ты делаешь? — возмутилась Кэндис, хотя и сомневалась, что индианка поняла хоть слово. — Я потратила полдня, чтобы построить вигвам, так что, будь любезна, убери руки.

— Его унесет с первым порывом ветра, — высокомерно заявила та по-английски.

Кэндис поразилась:

— Откуда ты знаешь английский?

— Ниньо Сальваж научил меня, — ответила индианка, скривив губы в усмешке.

— Ниньо Сальваж?

— Ты знаешь его под именем Сэвидж. Тревога закралась в душу Кэндис.

— Зачем ему понадобилось учить тебя?

— Я его женщина, — спокойно заявила индианка. Кэндис замерла, ощутив острый укол ревности, и натянуто улыбнулась:

— Как тебя зовут?

— Дати.

— Так вот, Дати. Если ты его женщина, почему я строю его вигвам? — осведомилась Кэндис.

Индианка промолчала, заметно помрачнев. Услышав голоса, Кэндис обернулась и увидела Джека, приближавшегося к ней в обществе высокого апачи и поразительно красивой женщины.

Кэндис демонстративно повернулась к ним спиной, потрясенная словами Дати. Вспомнив, как Джек смотрел на нее и подшучивал над ней утром, между тем как эта женщина, его любовница, была рядом, она преисполнилась негодования.

Высокий апачи что-то резко произнес, и Кэндис обернулась, решив выяснить, что происходит. Джек с преувеличенным вниманием рассматривал результаты ее трудов, а рассерженная Дати стремительно удалялась, очевидно, отосланная апачи.