Неугомонный эльф - [94]

— Вот это — Льор, — продолжал болтать неугомонный эльф, словно не замечая, какое выражение мало-помалу приобретают лица слушателей. — Вы не смотрите, что он на девочку похож. Его все за девочку принимают, но на самом деле он настоящий парень. Льор, сними штаны, пусть посмотрят… Хотя нет, не снимай! А то тут кругом все озабоченные — вон как сопят! Аж искры из глаз летят… Чего плачете? Влюбились? Понимаю. Льор, он такой — всем нравится!

— Ты, — наконец прорвало десятника, улучившего миг и вспомнившего о профессиональных обязанностях, — ты зачем приехал?

— В смысле? — заинтересованно подался вперед Карадор.

— В смысле, — чтобы говорить, надо было дышать, а в связи с распространившимися ароматами делать это с каждым мигом было затруднительно, — чего тебя принесло… в наш… город.

— А! — обрадованно взвизгнул эльф. — Цель приезда! Вот это!

Он выразительно похлопал ладонью по притороченному к конскому крупу мешку. Присевшие было перевести дыхание облепившие его мухи с негодующим жужжанием взвились в воздух.

Десятник переглянулся со своими подчиненными. Хочешь или не хочешь, а досмотр личных вещей входил в обязанности городской стражи.

— Что это? — просипел десятник, решив отделаться малой кровью, то есть словесным описанием.

— Трофей! — выпятил грудь Карадор. — Пять дней назад завален и изничтожен! Мы с Фросей — это мой друг, он драур, но вы его не бойтесь, тут охотниками на нежить подрабатываем. Вот, наткнулись… Как думаете, вот это можно кому-нибудь продать?

С этими словами неугомонный эльф откинул край мешковины, открывая оторванную голову монстра.

После смерти останки созданной с помощью магии сущности повели себя как обычный труп — начали гнить. Кожа посерела и покрылась пятнами, кое-где она уже начала вздуваться и лопаться, обнажая зеленеющее гниющее мясо. В ранах копошился опарыш. Зрелище было жуткое, а запах усилился настолько, что два вола, оказавшиеся ближе всех, закатили глаза и рухнули в обморок, опрокинув подводу. Сложенное на нее добро и люди кубарем покатились на обочину.

Чисто машинально десятник подался вперед — инстинкт профессионала сработал безотказно. Одного взгляда на голову монстра вполне хватило, лицо его побурело и перекосилось так, что копошащийся опарыш заинтересованно напрягся.

— Как думаете, — Карадор невинно хлопал ресницами, — в вашем городе найдется подходящий покупатель для этого раритета?

Обычно в городскую стражу не берут людей с воображением — чтобы не тратили время на обдумывание приказов, а сразу спешили действовать, но иногда имеет место исключение. С головой у десятника все было в порядке. Он всего на миг представил себе, как этот Перворожденный бродит по столице, всем подряд предлагая свой «трофей», и ему стало плохо. Зажав себе рот рукой, он отмахнулся и со всех ног бросился к обочине, чудом не выпустив из рук копье.

— Чего это он? — искренне не понял Карадор. — Ну ничего, мы подождем, пока он вернется!

Оставшиеся без начальства, блевавшего за углом сторожевой башни, стражники решили не геройствовать и дружно сделали приглашающий жест — мол, давай, двигай отсюда, и поскорее, у нас тоже желудки не луженые.

— Что, уже проезжать? А въездную пошлину?

— Не надо! — хором взвыли окружающие. — Так проезжайте!

— Как это мило с вашей стороны! — восхитился неугомонный эльф, въезжая в ворота.

Вообще-то, стражники имели в виду немного другое: они хотели, чтобы эльф убрался куда подальше от города, но догонять благоухающую кавалькаду и разворачивать ее в обратном направлении, рискуя отравиться этой вонью, желающих не нашлось.

Это были не единственные городские ворота, как любая столица, стольный град Залесского герцогства имел трое ворот: восточные, южные и северные. Карадор со своими спутниками проехал через южные, даже не догадываясь, что пару часов спустя еще трое путников въехали в столицу. Всадник в серой с зелеными обшлагами куртке Искателя и с надвинутым на голову капюшоном, скрывая что-то под плащом, проскакал через северные ворота. А еще полчаса спустя через те же южные ворота въехал другой Искатель. На крупе его коня, привалившись к спине человека, сидел еще один Перворожденный. Но страже южных ворот после Карадора уже ни до чего не было дела, так что эльфа никто не заметил.

— А мне здесь нравится! — полчаса спустя жизнерадостно заявил неугомонный эльф, прохаживаясь по комнате. — Хозяин выполняет наши капризы по первому требованию. Прислуга ненавязчивая. Для нас нашлись самые лучшие комнаты. Жаль, что такие маленькие… Но вот продадим трофей, выручим денег и переселимся в более уютное место.

— Ванну примем, — попыталась вздохнуть Тара. Девушка старалась дышать ртом и от души сочувствовала Асатору — хоть и побледневший, рыцарь тем не менее не желал ни задерживать дыхание, ни по-простому хватать воздух ртом. Он явно страдал от заполнившей комнату вони, но держался. А ведь он даже в обморок упасть не может, как тот же Льор — юноше в замкнутом пространстве мигом от запаха стало дурно, и он потерял сознание. При этом упал весьма удачно, с точки зрения захихикавшего Карадора, а именно, точно на руки Фрозинтара. Настроение это никому не улучшило, тем более что открыть окно и проветрить помещение было нельзя — снаружи небо потемнело от навозных мух, слетавшихся к дармовому угощению со всей округи. Их басовитое жужжание и разгневанные голоса людей были слышны даже сквозь плотно закрытое окно.