Неугомонная Джози - [38]

– Ну и ночка сегодня.

Он быстрым движением застегнул молнию на сумке.

– Кен, если ты не хочешь, они не назовут ее Мэгги.

Кен испытующе поглядел на Джози – казалось, он сейчас поделится с ней своими мыслями, чувствами, страхами. Но нет, в следующее же мгновение он взял себя в руки и направился к двери.

– Это была тяжелая ночь, – прошептала Джози. – Тебе бы лучше отдохнуть.

Он остановился, но головы не повернул.

– Я должен идти.

И тут Джози не выдержала.

– Я хочу кое-что узнать, Кен, и не собираюсь дожидаться, когда ты вернешься из очередного приключения. Словом, я знаю, что когда-то ты любил женщину по имени Мэгги. В общем-то, в этом нет ничего необычного для свободного, не обремененного семьей человека. Мой отец, например, был достаточно старый, когда…

– Я не все свои тридцать четыре года был свободен, Джози.

В комнате стало так тихо, что можно было услышать биение двух сердец.

– Ты был женат?..

Он медленно повернулся. В его глазах было сомнение.

Ей вдруг стало безразлично, что именно он скажет: она была готова справиться с чем угодно.

Вцепившись руками в железную спинку кровати, так что побелели суставы, она закрыла глаза и приготовилась слушать.

– Ты права, – сдался Кен, – ее звали Мэгги. Мы были женаты три года.

Три года! Джози пронзила боль сожаления. Конечно, понятно, она не единственная, кто был у Кена. Но, по крайней мере, она надеялась, что была его первой женой. И что-то подсказывало ей, что в первый раз Кена никто не принуждал идти под венец.

– Где она сейчас?

– Она похоронена на небольшом кладбище рядом с моими родителями.

Впервые за долгое время Джози не знала, что сказать. Больше она не задавала вопросов. Но и слова утешения не приходили на ум. Да и какие тут слова, когда не знаешь женщину, которую любил Кен, которую он, быть может, все еще любит.

Кен никогда не говорил с ней о Мэгги. И теперь это открытие болью отозвалось в Джози.

Внезапно она поняла, почему Кен столько раз начинал сначала. Он не просто испытывал судьбу. Он хотел быть уверен, что та, которую он полюбит, не умрет.

Кен откашлялся.

– Мне нужно идти, Джози. Несколько часов назад я разговаривал с Карлом. Он ждет меня.

Она кивнула.

– Раз нужно, значит, нужно.

– С тобой все в порядке?

– Я же взрослая девочка, Кен. Если я смогла вылечить огнестрельную рану и принять ребенка, то, думаю, вполне смогу позаботиться о себе.

Он снова взглянул на Джози. Не желая или просто не в силах высказать то, о чем он думал, Кен молча взял пистолет и ушел. Она уже давно привыкла к его уходам. К тому, как хлопает за ним дверь, как замирает вдали шум мотора. Джози разжала онемевшие пальцы и вышла из комнаты. Неизвестно, почему она оказалась потом на дворе. Дойдя до изгороди, которую несколько недель назад чинили Кен и Спенс, Джози остановилась, всматриваясь в туманную даль. Дождь уже закончился, но луна и звезды скрывались за тучами. Возможно, завтра будет солнце. И завтра Джози решит, что делать.

Кен резко снизил скорость, завизжали тормоза. Шины зашуршали по гравию, и машина остановилась недалеко от маленького, а стада коров, принадлежащих Джаду Харлоу. Бык замычал на машину, словно не они, а Кен оказался не на своем месте. Он посигналил, и стадо медленно потянулось в сторону. Наконец-то дорога была свободна. Кен снова дал газ и на предельной скорости рванул домой.

Он отсутствовал четыре дня, четыре долгих напряженных дня. Он столько передумал за то время, столько вспомнил!..

В его кармане лежал чек на солидную сумму денег, которых бы хватило на целый год. И теперь он подумывал, а не осесть ли ему на время у себя на ранчо? Кто знает, может быть, он сумеет приспособиться к жизни на ранчо и бесконечной болтовне Джози…

Уже смеркалось, когда он въехал во двор. Где-то в доме кричал младенец, надрывая свои маленькие легкие. Он помнил, когда Мэллори и Мелисса вот так же кричали, как этот ребенок. Он планировал вернуться раньше, подержать на руках маленькую. Правда, сначала нужно увидеться с Джози…

Он был, конечно, не прав, уехав, так ничего и не решив. Ну, ничего, он еще наверстает свое. Если будет такая возможность.

По его спине пробежал холодок недоброго предчувствия. Он открыл дверь. Первое, что он отметил, это необычайная тишина в их домике. Ему понадобилось несколько минут, чтобы заметить, что на окнах нет занавесок. Он вошел в их спальню. Здесь все было так, как в старые времена, когда Кен жил один: ни цветов, ни одежды Джози.

Он бросился на кухню, распахнул дверцу холодильника и застыл при виде разнообразной еды: яиц, сыра, сметаны, свинины – в общем, всего того, что, как говорила Джози, когда-нибудь убьет его. Заглянул в комнату, где хранились скворечники. В ней было чисто и пусто. У Кена засосало под ложечкой.

Он до боли сжал зубы и кулаки. По телу пробежала дрожь. Кроме наваленных в углу досок, ничто больше не напоминало о присутствии Джози. Словно ее здесь никогда и не было.

Кен провел рукой по глазам, по заросшему щетиной лицу; приказал себе не поддаваться панике и превозмочь внезапную боль. Взяв себя в руки, он вышел из комнаты, убеждая себя, что отъезд Джози даже к лучшему. Он снова будет жить привычной жизнью. И ему не о чем будет беспокоиться.