Неудержимое желание - [57]

Покраснев, слуга поспешил поднять Тристана.

Не в силах вымолвить ни слова, Джорджиана смотрела, как Тристан, бросив на нее сердитый взгляд, хромая, подошел и поднял ее шаль.

— Полагаю, вы хотите теперь вернуться к вашему кузену? — приподняв бровь, осведомился он.

— Д… да. Прямо сейчас, пожалуйста.

Лакей за спиной Тристана старательно пытался отвести насмешливый взгляд.

Тристан предложил ей руку. Ради приличия она поколебалась, затем положила руку на его локоть.

Когда они возвращались в главный зал, Джорджиана не могла удержаться и посмотрела на него. Слухи об их маленьком приключении будут именно такими, какими он и хотел, — он пытался сорвать поцелуй, а она ударила его ногой.

Она знала, что свет почти не заинтересовался их первым свиданием благодаря тому, что Тристан предпринял все, чтобы помешать распространению сплетен. И сейчас он намеренно сделал так, чтобы запятнать свою репутацию, а не ее.

— Спасибо тебе, — тихо сказала она, поднимая на него глаза. Их взгляды встретились.

— Не за что. Когда я сбиваю тебя с пути истинного, я обязан защитить и от сплетен.

Она не была уверена, что именно он сегодня сбивал ее с истинного пути.

— Все равно это приятно.

— В таком случае отблагодари меня, погуляй со мной утром.

У нее мелькнула мысль, сможет ли она дотерпеть до утра.

— Хорошо.

Глава 17

Прочь, проклятое пятно! Прочь, говорю я тебе!

У. Шекспир. Макбет. Акт V, сцена 114

Амелия приказала кучеру наемного экипажа подождать ее в конце квартала и заплатила ему лишних пять шиллингов, чтобы тот никому не проболтался о ее поездке. Надвинув на лицо капюшон, она крадучись прошла сначала по улице и затем по короткой подъездной дорожке к Карроуэй-Хаусу. Она видела этот дом только снаружи, и мысль, что это величественное здание скоро будет принадлежать ей, вызывала у нее приятную дрожь.

У ее родителей был роскошный дом, но он не стоял на Албемарл-стрит. Здесь, в самом фешенебельном районе Мейфэр, дома принадлежали старейшим семьям благородного происхождения. И скоро она вступит в этот избранный круг высшего света, куда не давали доступа даже все деньги ее отца.

До восхода солнца оставалась еще пара часов, и Амелия предполагала, что в доме все еще спят. Она тихонько толкнула входную дверь, которая, к счастью, не была заперта. Вероятно, она не ошиблась. Полная луна еще не скоро зайдет, и в туманном свете, льющемся из окон, она нашла лестницу и поднялась на второй этаж.

Тристан как-то упомянул, что братья занимают спальни в западном крыле дома, и она по коридору направилась туда. Все оказалось так просто, жаль, что она не додумалась до этого раньше. У леди Джорджианы с ее планом мало что получалось, поэтому возникла необходимость все взять в свои руки. Амелия усмехнулась. Конечно, результат будет в ее пользу.

За первой дверью, которую она открыла, было темно и пусто. Она осторожно закрыла дверь и подошла к следующей. Посередине кровати смутно виднелась куча одеял.

Затаив дыхание, она пробралась в комнату и нахмурилась. Лицо, выглядывающее из-под одеял, было слишком молодым и нежным и не могло принадлежать Тристану, значит, это один из его младших братьев.

В следующей комнате она узнала Брэдшо: какой-то там морской офицер Брэдшо был довольно красив, но у него не было ни титула, ни даже надежды на него, если только Тристан не умрет, не оставив наследников. А он не умрет, если это будет зависеть от нее, — она уж постарается.

Слабое тиканье часов в дальнем конце коридора напомнило ей, что остается совсем мало времени до того, как начнут просыпаться слуги. Отворив еще одну дверь, она заглянула в комнату.

А, повезло. Она обрадовалась, что под одеялами, растянувшись на спине, лежал Тристан, а не его средний брат Роберт. Она однажды видела его и чувствовала себя неловко и неуютно от его молчания и проницательного взгляда.

Стараясь двигаться как можно тише, Амелия закрыла за собой дверь и, сбрасывая на ходу накидку, на цыпочках подошла к кровати. Она не смогла сдержать улыбку. Если Тристан хотя бы наполовину соответствовал своей репутации, ночь обещала быть приятной во всех отношениях.

Почувствовав прикосновение нежных пальцев к своей груди, Тристан приоткрыл один глаз. Сначала он подумал, что ему снится Джорджиана, и, не желая просыпаться, он вздохнул и закрыл глаз.

Кто-то лизнул его ухо, а нежные пальцы скользнули под одеяло.

Даже во сне объятия Джорджианы пахли лавандой. Сейчас он чувствовал запах лимона. Что-то тяжелое шевельнулось и опустилось на его бедра. Тристан раскрыл глаза.

— Привет, Тристан, — шепнула Амелия Джонс, наклоняясь, чтобы поцеловать его, ее темные волосы рассыпались по обнаженным плечам и груди.

С проклятием он отшвырнул Амелию и вскочил.

— Какого черта вы здесь делаете? — возмутился он, окончательно просыпаясь.

Девушка присела на край кровати, в полумраке ее глаза горели. Она смерила его взглядом и без особого смущения, которого он мог бы ожидать от невинной дебютантки, разглядывала нижнюю часть его живота. Очевидно, она не была так невинна, как заставляла его думать.

— Я хочу заверить тебя, что с радостью приму твое предложение, — вкрадчиво произнесла она, облизывая верхнюю губу.