Неудержимая. Моя жизнь - [86]

Конечно, он заслужил такое признание больше чем кто-либо другой из находившихся на кортах в тот момент, но легче мне от этого не становилось. И я не могла понять, почему?

В первом круге я играла против Слоан Стивенс[76]. Джимми сидел в моей ложе, одетый в отглаженную рубашку. Я проиграла в трех сетах. Но меня не волновали ни результат, ни то, как я играла, ни сама игра. Все, о чем я могла думать, так это о том, что у нашего союза нет будущего. Как мне удастся выйти из него, не задев его чувств? Как я сообщу миру, что увольняю Джимми Коннорса после первого же матча?

Путь от корта до раздевалки был болезненным, разговор с Джимми был еще хуже. Он сказал, что я хорошо играла.

– Не вешай нос. Впереди у нас долгая дорога, нас ждет Открытый чемпионат США.

Я молчала и просто кивала, слушая его послематчевый разбор. Первые слова я произнесла через полчаса, когда мы проехали через ресторан «Венди’з». Когда все валится из рук нет ничего лучше, чем острый сендвич с цыпленком. Милкшейк. Картошка фри. Я заказала все подряд. И съела в машине еще до того, как мы выехали на дорожку, ведущую к дому, который мы арендовали. В ту ночь мы сидели за столом до четырех часов утра – я, Григор, мой партнер по тренировкам Дитер, мой тренер по фитнесу Ютака и врач-физиотерапевт, который в то время работал со мной, Хуан. Мы сидели в каком-то доме, в самом центре дыры под названием Мейсон, Огайо, и размышляли над одним-единственным вопросом: как сказать Коннорсу?

Все дело в том, что не существует правильного или милого способа сообщить о том, что ваши отношения закончились. Так что я так и не знаю, как он к этому отнесся. Может быть, он был в ярости, но мы были недостаточно близки, чтобы я попыталась это выяснить. Я только знала, что приняла верное решение.

Получилось так, что матч против Стивенс оказался моим последним матчем в том сезоне. Плечо опять стало беспокоить меня – боль ощущалась постоянно. Эти несколько месяцев вынужденных каникул позволили мне успокоиться и заняться поисками надежного тренера. Мне также не нужно было общаться с журналистами и отвечать на их вопросы по поводу Коннорса. Так что нет худа без добра.

Тренера я начала искать в 2013 году. Ты проводишь собеседование с тренером, но и тренер тоже оценивает тебя. Вы должны быть единомышленниками, стремиться к одной и той же цели, иметь один план и одну задачу. В конце концов, остался всего один кандидат – Свен Грёневельд, голландец, который после завершения своей карьеры тренировал несколько очень хороших игроков, включая Монику Селеш и Мэри Пирс. Впервые я встретилась со Свеном в лобби отеля в Нью-Йорке во время Открытого чемпионата США. Из-за плеча мне пришлось с него сняться. Он пришел минут на десять раньше, что не делает мне чести – сама я вплыла в лобби, держа в руках рожок ванильного мороженого, посыпанного карамельной крошкой, который я купила на тележке за углом. Уверена, что он думал, что я выброшу остатки мороженого, когда мы начали говорить о возможности сотрудничества, но ничто не может заставить меня отказаться от ванильного мороженого с карамельной крошкой. Я продолжала есть его, нечленораздельно задавая вопросы и произнося ответы. В тот момент он отвечал за программу усовершенствования игроков в профессиональном туре. Хорошая работа, хорошая жизнь и неплохие деньги, но он скучал по соревновательной стороне тенниса. И хотел вернуться в самую гущу. Я должна была быть уверена, что он мне поможет, привнесет в мои тренировки что-то новое, а ему, прежде чем решиться связать свою карьеру с моей, надо было знать, что у меня правильная мотивация, что я готова идти на все ради победы, что огонь все еще горит у меня в душе. Позже он сказал, что его беспокоило то, что я могла уже подумывать об уходе, о прощальном поклоне. А он не хотел отказываться от своей жизни ради того только, чтобы стать частью чужого прощального тура.

Когда я обсуждала со Свеном эту книгу, я спросила его, что конкретно заставило его принять мое предложение.

– Знаешь, Мария, – ответил он, рассмеявшись, – у меня действительно были сомнения. Я сказал самому себе: вот теннисистка, которой уже почти тридцать, а для многих женщин карьера в этом виде спорта заканчивается, когда им еще нет и тридцати. А эта женщина уже всего добилась. Четыре победы на турнирах Большого шлема, первый номер в международной классификации… Так ради чего она этим занимается? И я задал тебе именно этот вопрос, а сам боялся, что ты заговоришь о желании оставить после себя память или выиграть еще один турнир Большого шлема, потому что именно это слышишь от большинства игроков. Но ты ответила по-другому? Помнишь? Я спросил: ради чего вы сейчас играете? А ты ответила: ради того, чтобы одолеть их всех. И вот тогда я сказал самому себе: я в деле!

Со Свеном я работала больше, чем когда-либо в жизни. Так и должно быть, когда постепенно стареешь. Приходится прикладывать вдвое больше сил, чтобы выглядеть хотя бы вполовину так же естественно, как и раньше. Надо удваивать усилия, чтобы получить тот же результат. Другими словами, тренировки – это все. Плохо потренировалась – плохо сыграла. Если пропускаешь один день тренировок, то, скорее всего, покинешь следующий турнир на день раньше. Другими словами – за все приходится платить. Если ты тратишь один день на себя любимую, то теряешь один день на корте.