Неудавшееся двойное самоубийство у водопадов Акамэ - [12]
Глаза балаганщика сверкали напряжённо и жёстко. В голове вдруг пронеслась тошнотворная мысль, что этот заклинатель змей, этот мужчина в лучшей поре своей жизни на самом деле живёт бродячей жизнью поневоле. Мысль была недетская. Разок взглянуть, всегда разок взглянуть… то на балаганщика из-за спин столпившегося народа, то на витрины лавок… Смогу ли я когда-нибудь излечить сердце от этой вечной алчности?
В тот день я поехал в главную библиотеку префектуры, в Наканосима. Глядя на заклинателя змей, я вспомнил ужасную историю Генриха Гейне «Ссыльные Боги», которую прочёл ещё в школьные годы, и которую захотел во что бы то ни стало перечитать ещё раз. Дожидаясь библиотекаршу, которая пошла за ней в хранилище, я принялся перелистывать одну за другой стоящие передо мною на полке книги. Мне попалось на глаза стихотворение. Оно называлось «Опоздание».
Книга называлась «Блеск розы» и оказалась сборником стихов женщины по имени Синдо Рёко. Что за женщина — не знаю, но ощущение было такое, словно мне в глотку вдруг втолкнули слова поистине чудовищные. По чудовищности они не уступали той фразе тётушки Сэйко: «блядовать в двадцать семь под оккупантами». Библиотекарша вернулась и сказала, что нужной мне книги не оказалось. Библиотекарша была в очках. Я смотрел на неё и думал, что за те несколько минут, что эта баба бестолково бродила по хранилищу, мне нанесли предательский удар эти чудовищные слова: «Просила ли я // Вас шляпку спасти? // О нет». Кожей руки я снова почувствовал холод пальцев тётушки Сэйко.
Я выглянул в окно. Цвела сакура. Я решил переписать в блокнот стихи «Опоздание» из этой книжки с алой обложкой. С холодным как у мертвеца сердцем я переписывал иероглифы один за другим и вдруг вспомнил своего старого университетского приятеля.
Закончив учёбу, он поступил работать в исследовательский отдел одного банка и, когда я встретил его через несколько лет после окончания университета, был уже женат. Что само по себе вовсе не интересно, а интересно было то, что он каждое утро — в чём он сам мне признался — вставал раньше жены, стирал бельё и шёл на работу, переписав перед тем сутру. Удивлённый, я спросил его: зачем? На что он с довольным видом объяснил мне, что жена его — литератор, что она пишет стихи и переводит детективные романы. И что раз в месяц — а у женщины раз в месяц, как известно, месячные — она нарочно пачкает исподнее, и что каждый раз, когда приходят крови, приятель мой вручную стирает это её грязное исподнее. И что он решил начать переписывать сутры, чтобы найти покой.
Сердце женщины, пишущей стихи, вечно голодно, и чтобы спасти брак, который как подошва на ботинке стирается с каждым днём, без чего-то в этом роде ей просто не обойтись. Точно так же и мужу после такого обращения не обойтись без слов Будды. Но в той гордости, с которой он рассказывал мне обо всём этом, было что-то жутковатое.
Но я был столь же греховен, столь же бесстыден сейчас, переписывая с мертвецки холодным сердцем стихи неизвестной мне женщины. Или вчера, когда отправил в мусорное ведро десять почтовых открыток. Что за покой молчания я обрёл тогда? И вообще, что это за безумный обряд такой — писать? Какой смысл люди находят, например, в писании стихов? И почему этой женщине обязательно нужно испачкать исподнее каждый раз, когда приходят крови? И мне… почему мне во что бы то ни стало понадобилось переписывать в блокнот этот стих, «Опоздание»? Я перечитал его, стараясь высечь в памяти каждое слово. Затем нещадно вырвал уже исписанные страницы из блокнота, выбросил их и вышел из библиотеки на улицу. Совершенно необъяснимое чувство унижения холодными пальцами сжало сердце.
Несколько дней спустя я шёл вдоль железной дороги Хансин и увидел во дворе храма Амагасаки Эбису сидевшего на корточках мужчину. Того, бледного, который жил со мной в одном доме. Оставаясь на корточках, он бросал камешками в куриц, которых, очевидно, держали при храме монахи. Сперва я подумал, что он просто коротает время, дожидаясь чего-то. Но, присмотревшись, увидел, что он каждым броском без промаха попадает курицам прямо в глаз. И каждый раз курицы испуганно взлетали. Но этим дело не кончилось. Он достал что-то вроде бритвы и бросил этот предмет в очередную курицу. С удивительной точностью он вонзился курице в глаз, и та забегала кругами, мучительно кудахтая.
Несколько дней спустя я обедал в столовой для голытьбы недалеко от дома, и заправлявшая там женщина заговорила со мной:
— Это ты у Хоримаю живёшь?
Женщина оказалась болтливой и никак не замолкала:
— Зверь он настоящий, вот кто. А что, скажешь, нет? Когда он в человека тыщу иголок всадит и глазом не моргнёт.
Я подумал, что такая баба наверняка знает что-то и про требуху, которую я насаживаю на шампуры, но решил смолчать, понимая, что с такой болтуньей лучше не связываться, а то ещё растрезвонит всё, что я скажу ей, на всю округу…
Прошло 10 лет после гибели автора этой книги Токаревой Елены Алексеевны. Настала пора публикации данной работы, хотя свои мысли она озвучивала и при жизни, за что и поплатилась своей жизнью. Помни это читатель и знай, что Слово великая сила, которая угодна не каждому, особенно власти. Книга посвящена многим событиям, происходящим в ХХ в., включая историческое прошлое со времён Ивана Грозного. Особенность данной работы заключается в перекличке столетий. Идеология социализма, равноправия и справедливости для всех народов СССР являлась примером для подражания всему человечеству с развитием усовершенствования этой идеологии, но, увы.
Установленный в России начиная с 1991 года господином Ельциным единоличный режим правления страной, лишивший граждан основных экономических, а также социальных прав и свобод, приобрел черты, характерные для организованного преступного сообщества.Причины этого явления и его последствия можно понять, проследив на страницах романа «Выбор» историю простых граждан нашей страны на отрезке времени с 1989-го по 1996 год.Воспитанные советским режимом в духе коллективизма граждане и в мыслях не допускали, что средства массовой информации, подконтрольные государству, могут бесстыдно лгать.В таких условиях простому человеку надлежало сделать свой выбор: остаться приверженным идеалам добра и справедливости или пополнить новоявленную стаю, где «человек человеку – волк».
Как и в первой книге трилогии «Предназначение», авторская, личная интонация придаёт историческому по существу повествованию характер душевной исповеди. Эффект переноса читателя в описываемую эпоху разителен, впечатляющ – пятидесятые годы, неизвестные нынешнему поколению, становятся близкими, понятными, важными в осознании протяжённого во времени понятия Родина. Поэтические включения в прозаический текст и в целом поэтическая структура книги «На дороге стоит – дороги спрашивает» воспринимаеются как яркая характеристическая черта пятидесятых годов, в которых себя в полной мере делами, свершениями, проявили как физики, так и лирики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повести и рассказы молодого петербургского писателя Антона Задорожного, вошедшие в эту книгу, раскрывают современное состояние готической прозы в авторском понимании этого жанра. Произведения написаны в период с 2011 по 2014 год на стыке психологического реализма, мистики и постмодерна и затрагивают социально заостренные темы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Дневник безумного старика» выдающегося японского писателя XX в. Танидзаки Дзюнъитиро является одним из наиболее известных произведений не только этого автора, но и всей послевоенной японской литературы. Повесть переведена на многие языки.Перевод на русский язык осуществлён впервые.Роман классика современной японской литературы Дзюнъитиро Танидзаки (1889–1965) «Дневник безумного старика» заслуженно считается шедевром позднего периода творчества этого замечательного писателя. Написанный всего за три года до смерти автора и наделавший много шума роман поражает своей жизненной силой, откровенным эротизмом и бесстрашием в описании самых тонких, самых интимных человеческих отношений.
Ёсиюки Дзюнноскэ (1924–1994) — известный писатель так называемой «третьей волны» в японской литературе, получивший в 1955 г. премию Акутагава за первый же свой роман. Повесть «До заката» (1978), одна из поздних книг писателя, как и другие его работы, описывает частную жизнь, отрешённую от чего-либо социального, эротизм и чувственность, отрешённые от чувства. Сюжет строится вокруг истории отношений женатого сорокалетнего мужчины Саса и молодой девушки Сугико, которая вступает в мир взрослого эротизма, однако настаивает при этом на сохранении своей девственности.В откровенно выписанных сценах близости, необычных, почти неестественных разговорах этих двух странных любовников чувствуется мастерство писателя, ищущего иные, новые формы диалогизма и разрабатывающего адекватные им стилевые ходы.
Лауреат престижных литературных премий японская писательница Масако Бандо (1958–2014) прославилась произведениями в жанре мистики и ужасов, сумев сохранить колорит популярного в средневековой Японии жанра «кайдан» («рассказы о сверхъестественном»). Но её знаменитый роман «Дорога-Мандала» не умещается в традиционные рамки современного «кайдана», хотя мистические элементы и играют в нём ключевую роль. Это откровенная и временами не по-женски жёсткая книга-размышление о тупике, в который зашла современная Япония.
Содержание:ЛОУЛАНЬ — новеллаПОТОП — новеллаЧУЖЕЗЕМЕЦ — новеллаО ПАГУБАХ, ЧИНИМЫХ ВОЛКАМИ — новеллаВ СТРАНЕ РАКШАСИ — новеллаИСТОРИЯ ЦАРСТВА СИМХАЛА — новеллаЕВНУХ ЧЖУНХАН ЮЭ — новеллаУЛЫБКА БАО-СЫ — новеллаВпервые читатель держит в руках переведенную с японского языка книгу исторических повестей и рассказов, в которых ни разу не упоминается Япония. Более того, среди героев этих произведений нет ни одного японца. И, тем не менее, это очень японская книга. Ее автор — романист, драматург, эссеист, поэт, классик японской литературы XX в.