Неудачник - [52]

Отца сразу обидел мой тон. Ничего он не раздавал, а его друзья не какие-нибудь попрошайки. Правда, он нашел необходимым кое-кому продлить сроки уплаты по «маленьким займам», но...

Мне стало очень горько. Отцовская щедрость по отношению к старым «друзьям» была главной причиной его превращения из миллионера в нищего, и в результате на протяжении всего моего детства мы — наша семья — вынуждены были ютиться у каких-нибудь родственников.

— Хорошо, — немного остыв, сказал я. — Чтобы предоставить тебе возможность открыть это дело, я отдал все деньги, какие у меня были, но я еще раз заложу машину и снова помогу тебе. Но на этот раз, папа...

— Я понимаю, — торжественно сказал он. — Можешь больше ничего не говорить.

— Хочу, чтобы ты понял, — предупредил я. — Если кто-нибудь из твоих дружков снова начнет околачиваться у тебя, это добром не кончится.

Я договорился о залоге автомобиля по телефону и, оставив отца обиженным и насупившимся, отправился навестить моего приятеля, который помог нам устроить букмекерскую контору.

Я почти наверняка знал, кто мог «занять» денег у отца. Еще не старые и крепкие люди, они предпочитали побираться, потому что просто не желали работать. Они были из тех наглецов, которые просили подаяния, имея в кармане деньги.

— Точно, они так и крутились здесь. Появились сразу же, как только твой отец начал работать, и с тех пор целыми днями здесь отирались. Их было двое, и такие мошенники, что это видно с первого взгляда. Я этих типов и знать не знал, а они в первый же день попытались ободрать и меня!

— Вот что я придумал, — сказал я. — Сегодня днем я спрячусь у тебя в задней комнате. И если они появятся, я как следует отделаю их кием.

— Понимаешь... — Он смущенно поскреб в затылке. — Думаю, я не могу позволить тебе этого, Джим. У меня спокойное, приличное заведение, и никогда не было никаких проблем, так что мне хотелось бы, чтобы и дальше все так шло. Во всяком случае...

— Хорошо, я перехвачу их снаружи.

— Во всяком случае, — продолжал он, — это не очень поможет. Я несколько раз серьезно намекал твоему отцу, что дело добром не кончится, но это его не остановило. Он только рассердился. Наверное, когда-то он занимал совсем другое положение, да? Ну и сейчас никак не может смириться с тем, что он уже не тот... А может, оно и к лучшему. Может, иначе ему и жить не захочется.

— Так-то оно так, — сказал я, — но не могу же я ему позволить...

— Лучше забудь об этой конторе и о любой другой затее, где ему придется иметь дело с наличностью. Я понимаю, чего тебе стоило приобрести этот аппарат и все остальное, но... Кстати, о деньгах... — Он открыл кассу и достал из ящика несколько листочков бумаги. Это были долговые расписки отца на сумму, равную той, которую я надеялся получить за машину. — Наверное, мне не нужно было этого делать, — извиняясь, сказал он, — но ты попросил позаботиться о нем, понимаешь, так что я давал ему взаймы.

Разумеется, я заплатил ему долг отца. И в итоге, не имея возможности выкупить машину, я ее потерял. Не стоит и говорить, что контора отца так и не открылась.

Согласно заверению докторов, его физическое здоровье в целом было неплохим. Но человек, который ощущает свою бесполезность и не видит впереди хорошей перспективы, не может долго оставаться здоровым. Состояние отца быстро ухудшалось. Приходилось все больше следить за ним. Почти исчерпав предоставленные мне деньги по гранту, я решил поехать в Калифорнию, но отец вряд ли сумел бы проделать столь длительное путешествие.

Это поставило нас в затруднение, поскольку Фредди со дня на день грозило увольнение и она с мамой тоже хотела переехать в Калифорнию. Наконец, не найдя иного выхода, мы поместили отца в небольшой санаторий для бедняков.

Мы надеялись, что через месяц-другой, окрепнув, он сможет сам приехать к нам. В крайнем случае мы рассчитывали нанять ему для сопровождения сиделку, как только наберем необходимую сумму.

В тот же момент денег у нас не было и достать их было положительно негде. Машину для поездки я занял у приятеля, а тот, в свою очередь, одолжил ее у своего брата, который находился в Калифорнии. В качестве уплаты за ее аренду я должен был вернуть автомобиль этому брату, который жил в Сан-Франциско и занимался продажей автомашин.

Итак, мы прибыли в Сан-Диего, который я избрал своей штаб-квартирой. Устроив там маму с сестрой, я поехал в Сан-Франциско. Он находился в пятистах милях — по моим оценкам, всего один день не очень быстрой езды. Правда, для человека, непривычного к оживленному движению в Калифорнии, пятьсот миль превращаются в очень длительное путешествие. Только в полдень я достиг Лос-Анджелеса и через много часов, уже незадолго до заката, сумел выехать за его пределы.

Поскольку у меня было очень мало денег и еще меньше времени, я купил в закусочной при дороге кое-какую еду, чтобы на ходу перекусить. Она состояла из сыра, крекеров, маринованного укропа и бутылки портвейна. Теперь, выехав за город, я открыл пакеты и стал есть и запивать, сидя за рулем.

Я не пил вина с тех пор, как ребенком гостил в доме своего деда. А это оказалось сравнительно мягким и приятным. Я потягивал его, чувствуя, что с каждым глотком меня покидает напряжение и охватывает безмятежность. Я остановился у очередного магазинчика и купил еще одну бутылку. Она стоила двадцать пять центов за кварту, дешевле его была только вода. Поскольку вино наливали из бочонка в бутылку без этикетки (больше вино так не продается), я мог судить о его крепости только по вкусу. А мне оно казалось (ошибочно) совершенно безобидным.