Неучтенный фактор - [17]
– Мама, – кротко сказал Даниил. – Ты опять?
Голубые глаза матери сияли так же ярко, как и в молодости. Большой, тонкий, чуть крючковатый нос торчал вроде бы угрожающе, но все равно как-то смешно и очень по-родному. «От ее внешности мне почти ничего не досталось, – почему-то пожалел Даниил, вдруг посмотрев на нее глазами постороннего человека. – Хорошая порода»… А вслух сказал:
– Почему ты не приходила так долго?
– Ты же ученый у меня… Мать не признаешь… – то ли она шутила, то ли вправду так считала – скорее, и то, и другое. – Я думала с тобой поговорить, но только ты не хотел-то, сорванец этакий! Все ждала – вот выпьет водочки, оттает… поговорим… ан нет… О злыднях все думает. Хорошо, что о годах своих подумал, о старости, вот и мать вспомнилась и пришла к тебе!
Да, конечно, это был один из первых постулатов, который ему вдолбили еще в школе – если «объект» помещен в среду, которую он считает для себя безопасной, слегка расслаблен подходящими средствами (напитки, музыка, еда – все, что угодно), нет ничего проще, чем внушить ему нужную тебе мысль посредством простых и сложных ассоциаций… Глупо было спрашивать. Даниил рассмеялся, мать тоже. И внезапно все встало на свои места.
– Хорошего человека убивать тебя посылают, чистая у него душа, Нанечка, – негромко, но с силой сказала мать. – А грех-то на тебе ляжет…
Помолчали. «Это же моя работа», – хотел было ответить Даниил, но слова застряли где-то глубоко в груди. Вместо этого он заныл, совсем как в детстве:
– Мама, мама, я совсем запутался, уже ничто меня не радует, ничего не хочется… Жизнь проживаю, а кажется, все зря!
– Отогнать надо злыдней от себя, Нанечка!
– Мама, ты не знаешь! – воскликнул Даниил, и тут…
Самолет качнуло. Яркие лампы, освещавшие салон по всей его длине, разом погасли. В тусклом желтом мерцании маленьких круглых лампочек индивидуального освещения, оставшихся гореть над несколькими креслами, ему удалось разглядеть, как со стороны хвоста самолета на них медленно надвигалась… Норма Норвилене. Даниил оцепенел от ужаса. Когда первые страх и недоумение («разве это возможно?») прошли, Даниил обратил внимание на то, как странно она выглядела. Приглядевшись, он задержал дыхание, затем задышал чаще и зажмурился. Обычно Норма одевалась очень скромно, даже мешковато, преимущественно в темные тона. Ноги никогда не открывала, волосы не распускала и косметикой не пользовалась. А сейчас перед ним предстала соблазнительная красотка, сошедшая со страниц заграничного журнала – одного из тех, которые иногда проходили через его руки. Он не сомневался, что это Норма, но все же… Короткая и очень тесная ярко-красная кофточка, скорее открывающая высокую грудь со всей ее анатомией, чем защищавшая от постороннего взора. Смело подведенные глаза, благородный нос, влажные, пухлые губки. Роскошная платина длинных прямых волос, струящихся и переливающихся при каждом движении. И главное – ноги, ноги! Доктор Вербицкий мог бы поклясться на чем угодно, что таких стройных, длинных и красивых ножек он еще никогда ни у кого не встречал. Тонкая ткань кокетливой мини-юбочки, бесстыдно обтягивающей аккуратные бедра, едва могла заслонить собою то место, откуда они начинались. И ему невольно захотелось посмотреть, откуда же они все-таки начинаются…
Когда ошеломление этим неожиданным явлением немного прошло, Даниил оглянулся на мать. Второй его шок заключался в том, что мама тоже видела Норму! И смотрела на нее с неподдельным удивлением и скрытым ужасом. Тем временем…
– Ничего не хочешь, говоришь? – низким томным голосом обратилась Норма к Даниилу, подойдя к нему совсем близко. – Как же так?
Даниил тихо застонал. Он понял, что всегда, всю жизнь хотел эту странную, невозможную женщину, и только ее одну. Еще с самого детства, с того самого дня, когда он, в запале обычной детской ссоры обозвав ее «чухонкой», немедленно отлетел к ближайшей стенке от одного ее спокойного, насмешливого взгляда. За что Норму поставили в угол в красной комнате на целых три часа и лишили ужина – без специального разрешения возбранялось пользоваться подобными приемчиками по отношению к кому бы то ни было. Даниил весь вечер злорадно нарезал круги вокруг нее и осторожно дразнился. Она терпела, терпела и вдруг заплакала… А может быть, еще раньше, даже с самого первого дня пребывания в этом чудном интернате, с 12 лет, когда воспитательница водила его, новенького, по жилому корпусу и знакомила с ребятами. Они постучались в одну из комнат, и когда в ответ на слабое «да» воспитательница толкнула дверь, Даня увидел маленькую светленькую девочку. Она сидела за большим столом в комнате, которая казалась просто огромной, и быстро что-то писала в толстую тетрадку. Две тонкие косички торчали над ее склоненной шейкой. Увидев их, она слезла с высокого стула, подошла прямо к нему и, серьезно глядя в глаза, спросила: «А у тебя мама есть?». Ей было десять лет…
– Норма… Ты… Вы… – Даниил сглотнул слюну и открыл глаза. Самолет продолжало качать, он весь вспотел. Оказывается, Норма уже отодвинулась от него и, не обращая больше никакого внимания, как будто его здесь вовсе не было, пристально смотрела на его мать.
История о Балагане, в котором неожиданно появляется новый житель – мальчик Левушка. Вслед за этим загадочно исчезает всеобщий любимец – котенок Лик. Удастся ли его найти и вернуть в Балаган? Какие испытания и приключения ожидают обитателей этого чудесного дома?
Скромные бытовые картинки, приобретающие размах притчи. «Московские картинки» – цикл рассказов, герои которых странным образом связаны. Очень настоящий и совершенно новый взгляд на современную Москву. Такой Москву вы еще не видели. Что это? Сюрреализм с чертами постмодернизма, приправленный толикой абсурда? Чушь! Вы хоть знаете, что эти термины означают?;-) В этих небольших («телефонного» формата, очень емких, многослойных и кратких) девяти рассказах отражена жизнь, как она есть. Без чернухи, сиропа и прочих дешевых приемчиков.
История Балкан охватывает становление, развитие и внешнюю и внутреннюю политику пяти государств – Болгарии, Сербии, Греции, Румынии и Турции. Рассматривая территориально-политические образования на полуострове, авторы прослеживают происхождение и формирование национального состава стран, их христианизацию, периоды подъема, укрепления, упадка, экспансий и снова возрождения при правлении разных государей, периоды революций и войн вплоть до Первой мировой войны.
Все знают сказание о Троянской войне, когда огромная армия греков осадила Трою, чтобы отбить у вероломных чужаков похищенную ими царицу Елену – а заодно поживиться несметными богатствами, хранившимися за стенами города. В войне приняло участие множество великих героев, главным из которых был Ахилл – сияющий, несравненный, богоравный. В конце войны он пал жертвой предательства и коварства, однако обессмертил свое имя в веках… Но так ли гладко все было на самом деле? Лучше всего об этом знала троянская царевна Брисеида, захваченная Ахиллом во время одного из греческих набегов и ставшая его рабой и наложницей.
Приключения боярина Бутурлина, княжны Эвелины Корибут и казака Газды не завершились. Что ждет их, а также других героев «Иголки в стоге сена»? Удастся ли Дмитрию вновь встретиться с любимой и обрести долгожданное счастье? Об этом и о многом другом вы сможете узнать в романе под названием «Идя сквозь огонь».
Что важнее: честь, долг, клятва или любовь, дружба? Что нужно выбрать, если вопрос поставлен ребром? Одиннадцатый век, Германия, молодой мелкий дворянин, а так же младший из сыновей, отправляется на поиски самого себя. Воспитанный как «настоящий рыцарь», с вложенной в голову моралью «Честь и клятва превыше всего», он попадает в реальный, настоящий и невероятно жесткий мир средневековой Германии, где разворачиваются действия на политической арене, куда с каждой минутой вовлекаются все больше и больше действующих лиц.
В романе литературный отец знаменитого капитана Алатристе погружает нас в смутные предреволюционные времена французской истории конца XVIII века. Старый мир рушится, тюрьмы Франции переполнены, жгут книги, усиливается террор. И на этом тревожном фоне дон Эрмохенес Молина, академик, переводчик Вергилия, и товарищ его, отставной командир бригады морских пехотинцев дон Педро Сарате, по заданию Испанской королевской академии отправляются в Париж в поисках первого издания опальной «Энциклопедии» Дидро и Д’Аламбера, которую святая инквизиция включила в свой «Индекс запрещенных книг».
Весна 1453 года. Константинополь-Царьград окружён войсками султана Мехмеда. В осаждённом городе осталась молодая жена консула венецианской фактории в Трапезунде. Несмотря на свои деньги и связи, он не может вызволить её из Константинополя. Волею случая в плен к консулу попадают шестеро янычар. Один из них, по имени Януш, соглашается отправиться в опасное путешествие в осаждённый город и вывезти оттуда жену консула. Цена сделки — свобода шестерых пленников...