Нетореными тропами. Часть 1 - [48]

Налетел ветер, поднял в воздух прошлогоднюю листву и швырнул в косматую морду. Медведь вскинул голову и уставился в небеса. Неподалёку залаяли собаки. Он неуклюже развернулся и скрылся в густых зарослях малинника.

Я измученно выдохнула. Пустая, словно выеденная скорлупа. Выжженная и мёртвая, как земля после пожара. Ни мысли в голове, лишь тупая апатия и ломящая боль в окаменелых от напряжения мышцах. Надвигалась тьма, но лес не отпускал, будоражил шорохами и запахами. Собаки лаяли совсем рядом, спугнули какую-то птицу. Затрещали ветки — кто-то ломился через чащу. Над ухом раздался возглас:

— Она здесь, Вей, быстрее!

— Лайсве! — меня обняли и встряхнули жёсткие руки. — Ты в порядке? Что случилось?

Я прищурилась в лучах яркого солнца. Кто этот высокий стройный юноша?

— Да ты вся мокрая, — он принялся стягивать с меня одежду. Я соображала, как сонная муха, а двигалась и того медленней. Вместо протеста получилось нечленораздельное мычание. Резкий рывок отозвался такой болью, что я чуть не упала в обморок.

— Оставь её! — я с облегчением узнала возмущённый голос Вейаса.

— Я хотел помочь! Она сильно ободралась, а на затылке шишка с кулак. Надо её согреть и отвезти к целителю, — оправдывался незнакомец. Я ему не верила.

— Я её брат, а ты чужой. Занимайся лучше своими гончими, — Вейас оттолкнул его в сторону.

Снова залаяли собаки, сучья затрещали под тяжёлыми шагами. Почему так громко?

— Тише, родная, — зашептал Вейас. — Я с тобой — теперь всё хорошо.

Он развязал тесёмки на рубашке, вынул мои руки из разодранных рукавов и стянул превратившиеся в лохмотья штаны. Получалось только тихо стонать, когда брат случайно задевал ссадины и синяки. Вознаграждением за пытки стал плотно обёрнутый вокруг меня плащ, который ещё хранил тепло Вейаса. Лихорадочные мысли постепенно приходили в порядок.

— Заставила же ты нас поволноваться! Ещё повезло, что у Петраса свора гончих оказалась, иначе ни в жизнь тебя в этих лесах не нашли бы, — Вей поднял меня на руки.

Значит, это был наш кузен. Я помнила его сопливым мальчишкой, всего на год старше нас с братом, а сейчас он стал такой взрослый и важный.

— Не расскажешь, что произошло?

Я спрятала лицо у него на плече, хотела укутаться в родной запах, как в плащ.

— Ну и ладно. Ты жива — это главное. Целитель тебя быстро на ноги поставит, вот увидишь.

— Прости, — в горле будто встал сухой ком и царапал изнутри. — Я думала, что буду помогать тебе, но только мешаю. Лучше найди более смышлёного компаньона.

— Перестань! — брат потащил меня к дороге. — Без тебя я бы никогда не отважился на это путешествие. У тебя хорошо получается вдохновлять на подвиги.

— Что, лучше даже, чем у селяночек на сеновалах?

Рядом с братом страх отпускал, словно Вей был моей бронёй. Надо забыть и не думать, не вспоминать произошедшего. Никогда больше!

— Селяночек в Мидгарде, что грязи, а сестра у меня одна. Никто с тобой не сравнится.

Сделалось совсем спокойно. Вей поудобней перехватил меня за талию. В просветах между деревьями виднелись роющие копытами землю лошади и снующие вокруг них поджарые псы.

— К тому же, возможно, и не придётся в Хельхейм ехать, — Вейас усадил меня в седло впереди себя и направился вслед за Петрасом.

* * *

Я уснула в самом начале дороги и очнулась, лишь когда брат снимал меня с лошади и нёс к спрятанной посреди соснового бора усадьбе.

— Охотничий домик, — пояснил идущий впереди Петрас и распахнул дубовую дверь. — Здесь удобнее, чем в моём замке в Будескайске, и не надо беспокоиться, что кто-то из слуг донесёт ищейкам или вашему отцу.

Вейас устроил меня на приземистой лежанке, накрытой соломенным тюфяком, спеленал шерстяными одеялами и подложил под голову побольше подушек. В камине напротив потрескивали смолистые дрова. Вей взялся за кочергу и принялся шевелить их, чтобы разжечь пламя сильнее.

Кузен скрылся в глубине дома. Должно быть, разыскивал следившего за хозяйством слугу. Раздались возбуждённые голоса.

— Я уже не мальчик, а вы не мой наставник, чтобы меня отчитывать! Я хозяин и лорд, всё будет по-моему!

Ответа я не расслышала — только успокаивающий, миролюбивый тон, похожий на тот, каким нянюшка усмиряла наши с братом детские истерики. Наверху затопотали и бегом спустились по лестнице. Вейас обернулся.

— Я договорился — за Лайсве присмотрят. Перекусим и будем выдвигаться. Нас уже ждут, — обронил Петрас и снова ушёл.

— Вы уезжаете! — разочарованию не было предела.

Конечно, Петрас поможет Вейасу гораздо больше, чем я. Все уверения — вранье, чтобы не расстраивать и без того побитую сестрицу.

— Вернёмся к ночи. Я обещал Петрасу кое в чём подсобить, — Вейас погладил меня по волосам, напоминая отца.

Как он там один? Совсем, похоже, истосковался, раз решил пустить по нашему следу ищеек. Может, стоит вернуться и забыть обо всём. О боли, вине и страхе, что грызли меня изнутри, даже когда я старалась отгородиться. Но нет, повернуть время вспять не удастся, как и перечеркнуть пройденный путь. Айка и Лирий теперь всегда будут в моих мыслях и сердце.

— Не грусти, — брат ущипнул меня за щёку, как в детстве, и последовал на кухню за Петрасом.