Нет розы без шипов - [8]

— Да, милорд. Все для вашего удовольствия.

Джефри задумался над ее ответом, затем нахлобучил цилиндр, будто желая прогнать непрошеные мысли, вызванные ее словами.

— До свидания, дамы, — сказал он, стремительно вышел из лавки и отправился по своим делам.

Лафи засмеялась и возбужденно захлопала в ладоши.

— Вот видишь, дорогая! Бог не оставляет Лафи! А что ты обо всем этом думаешь?

Роза подбежала к окну и следила за элегантным маркизом, пока его лошадь не исчезла в плотном потоке экипажей и всадников на Бонд-стрит.

— Как вы думаете, кто она? — спросила Роза, прижимая лицо к стеклу. — Эта счастливая девушка, которой он заказывает целый гардероб?

— У меня есть несколько идей на этот счет, но не нам обсуждать их. Достаточно того, что прямо с этой минуты мы будем очень, очень заняты. Идем! Скорее! — Схватив Розу за руку, Лафи направилась к мастерской. — Работа будет легкой. Быстро снимай платье. Я посмотрю на твою фигуру!

— Лафи! — простонала Роза.

— Идем! — приказала Лафи, отмахиваясь от девичьей скромности.

Понимая, что жалобы не помогут, Роза разделась до льняного белья и встала перед зеркалом. Лафи изучала ее фигуру и снимала мерки. Лицо девушки порозовело под пристальным взглядом черных глаз, но мысли ее были с маркизом и его юной дамой.

— Должно быть, он очень любит ее, если столько денег тратит на ее платья. Как вы думаете, Лафи?

— Конечно. Повернись! Да-да. Прекрасное тело! Сколько тебе лет, дорогая? — спросила Лафи, продолжая быстро снимать мерки.

— Семнадцать! Вы же знаете, — упрекнула Роза.

— Да-да, но я забыла, — Лафи приподняла брови, оглядывая пышную грудь и стройные бедра. — Я забыла, потому что, видя тебя каждый день, не смотрю по-настоящему. Хм-м, возможно, ты полновата в груди для современной моды, но твой муж будет обожать тебя, не так ли?

— Лафи! — воскликнула Роза, скрещивая на груди руки.

— Не стыдись Божьих даров, дорогая, — рассмеялась Лафи и, бросив Розе ее платье, направилась к кладовой. — Идем, выберешь то, что тебе нравится, и начнем.

Махнув рукой на рулоны тканей, она объявила:

— Золотые, бронзовые, голубые… Все подойдет к твоей коже и волосам. Но только не белые! Нет! Белый — для бледных, бесцветных женщин. Для тебя — кремовый и слоновая кость.

— Эти платья не для меня, — напомнила Роза жизнерадостной портнихе. Осторожно погладив красновато-коричневый бархат, она с легкой завистью подумала о счастливой незнакомой девушке, которую полюбил прекрасный маркиз. — О, я не могу выбирать ткани, не зная той, кому они предназначаются. Это могла бы сделать мать девушки… или мать лорда Уайза…

— Только не эта! Толстая мымра никогда не знала настоящего мужчины, так что не станем доверять ей. У нее никогда не было хорошего вкуса, тем более она не смогла бы улучшить и без того прекрасное созданье.

— Лафи! — укоризненно пискнула Роза. Лафи бесцеремонно оборвала ее взмахом унизанной кольцами руки.

— Ты всему научишься, потому что у тебя есть я. Распрямись, дорогая! Платья не будут хорошо сидеть, если ты все время будешь стараться спрятать свое тело.

Роза невольно расправила плечи, но тут же рассмеялась.

— Лафи, вы совершенно невозможны, и я каждый день благодарю Бога за то, что нашла вас. Ладно, давайте притворимся, что эти платья — для меня.

Медленно идя вдоль полок, она касалась то одной, то другой прекрасной ткани, выбирая то, что ей нравилось. Блестящий атлас, легчайший шелк, изысканный муслин в цветочек и роскошный бархат.

— Мне нравится это… и это. И те три…

Лафи следовала за Розой, выдвигая выбранные рулоны и с удовольствием наблюдая за светящимся восторгом личиком. Если ее подозрения подтвердятся, то платья предназначены именно этой девушке, но не ей облекать свои мысли в слова. Пусть маркиз отрицает свои намерения, пусть пока не осознает их, но его непреодолимо тянет к этой юной девочке, в которой просыпается истинная красота.

Лафи остановилась, серьезно задумавшись о таком будущем для Розы. Полусвет не так уж страшен, пока ты молода и желанна. Но этот мир требует смелости, так как среди дам полусвета царит жестокое соперничество. Они борются за внимание и кошельки богатых мужей, которым наскучили их светские жены.

— Дорогая, скажи мне, ты ведь ничего не боишься? Я права? Может, ты и кротка на вид, но ведь ты никого не боишься?

Роза нахмурилась, обдумывая вопрос Лафи. Боится ли она? Тихая деревенская жизнь под защитой любящих родителей не подвергала ее опасностям. Однако все это было до того, как она осталась без крыши над головой и с неопределенным будущим. Только слепой счастливый случай привел ее к порогу великодушной мадам Говард.

— Да, Лафи. Меня иногда мучают сомнения и опасения, но я не пугаюсь по пустякам. Я чувствую, что пройду сквозь любые испытания, приуготовленные для меня жизнью.

Лафи взяла лицо девушки в ладони, вглядываясь в него.

— Прекрасно! Дорогая, ты из мира людей, рождающихся с серебряной ложкой во рту. Гордись тем, что ты победительница! Всегда помни, что мы — победители — не боимся работы. Шагай по жизни гордо и прямо, ведь ты пережила такое, о чем глупцы и не подозревают. Теперь за модные журналы и выкройки! У нас мало времени и много дел.