Нет ночи без звёзд - [9]

– Мы с юга и запада, как я сказал. Наши Помнящие знают, но только они одни. А я кузнец. – Он поднес руки к костру, согнул сильные пальцы. – Мои тайны иные.

– У каждого человека своя тайна, – согласилась она, искусно снимая лепешки со сковородки и протягивая ему одну. – Говорят, первая Маржи обладала искусством лечения и научила этому свою дочь. Но у нас есть и другая власть. – Она откусила горячего хлеба, каждое ее движение вызывало искры в украшениях.

– Скажи мне, – попросила она, прожевав и проглотив. – Почему ты ушел, отрезал себя от кровных родичей, почему ушел искать то, что можешь никогда не найти? Потому что утратил лицо из-за того, что твои люди не захотели назвать тебя кузнецом?

Она как-то смогла извлечь из него правду.

– Я был испытан и подготовлен – отец не сказал бы этого, будь это не так. Но Иббит его брат и давно хотел стать кузнецом. Он достаточно искусен. – Сандеру не хотелось такое говорить, однако он все же признал это. – Но он никогда не ищет того, что не было еще сделано. Я хочу знать больше: почему существуют металлы, которые умели обрабатывать люди Прежде, а мы не умеем, какие их секреты мы утратили. Отец знал, о чем я думаю, но всегда говорил, что у кузнеца есть долг перед его Толпой. Он не должен уходить, не должен охотиться за тем, что, возможно, не существует. Когда отец умер, Иббит заставил совет слушать, сказал, что у меня голова полна снов, что я слишком молод и безрассуден, чтобы стать кузнецом. Он, – губы Сандера затвердели, – он великодушно предложил мне быть его подмастерьем. Подмастерьем! Мне, которого учил мастерству такой мастер, каким он сам никогда не станет! Он завидовал моему отцу, но во мне увидел средство овладеть волшебством кузнечного дела. Поэтому я и ушел. Если я узнаю секреты Прежде, то докажу, что это Иббит должен быть моим подмастерьем!

– Значит, этого ты больше всего хочешь – унизить перед всей Толпой человека, который унизил тебя? – спросила она, стряхивая с себя крошки хлеба.

– Не совсем. Прежде всего мне нужны тайны кузнечного дела. – В нем снова вспыхнула привычная страсть. – Хочу знать, как они работали, почему могли делать гораздо больше, чем мы. Правда ли, что они были велики умом, что то, что мы ищем долго и мучительно, они постигали мгновенно, сразу видели истинный путь. Некоторые невежды – так их называл мой отец – сейчас говорят, что люди узнали слишком много, и Великая Сила решила стереть их с лица земли, что они были злы в своих делах и их нужно было переплавить, чтобы из металла сделать что-то новое. Может, и так. Но я хочу узнать то, что смогу…

– А ваши Помнящие тебе не помогли?

Сандер покачал головой.

– Мы происходим не от тех, кто жил в больших городах. Скорее из пустынь, где люди всегда были предоставлены сами себе. Мы всегда были скотоводами, всегда кочевали со своими стадами. Наши Помнящие вспоминают только пожар, охвативший землю, небольшая группа людей и животных бежали от него и спаслись. Еще я из семейных преданий знаю, что наша семья всегда была семьей кузнецов, и что мы изначально не принадлежали Толпе. Мой первый предок присоединился к Толпе, когда она уже целое поколение скиталась, убегая от всего, что знала раньше. И с тех пор нашей страстью было умение делать что-либо своими руками.

Она сидела, скрестив под собой ноги, перебирая маленькие мешочки на поясе. Теперь она кивнула.

– Люди держались за знания, которые необходимы, чтобы сохранить жизнь в теле. То, что за пределами необходимости, забывалось. Но я хотела бы поговорить с вашими Помнящими. Из непонятных слов, которые кажутся бессмысленными, можно многое узнать. Таких слов много, мы не знаем, что они означают: вещи, действия… – Она слегка покачала головой. – Так много утрачено. И еще больше утрачивается, когда приходят эти Морские Акулы. – Лицо ее стало печально, она смотрела в огонь.

– Жизнь в Педфорде была хороша. – Она говорила сама с собой, обвиняя себя в чем-то, как будто забыв о существовании Сандера. – Обработанные земли с каждым годом расширялись. Мы больше не зависели только от милостей моря – оно иногда может подвести, – как в первые годы, когда поселились здесь. В середине лета приходили Торговцы. Моя мать дважды покупала у них книги, настоящие книги, эти записи людей Прежде. Она могла их читать – немного – и научила меня тому, что знала сама. Мы со временем могли бы многое узнать. – Она сжала рукой подвеску на груди.

– Это ей дал мой отец. Он пришел с Торговцами, но он не из их племени… он искал утраченные знания, пришел издалека. Он сам делал книгу, записывал все, что узнавал, потому что его племя – это племя мудрецов. И он оставил это ожерелье, чтобы ребенок, которого должна была родить моя мать, смог бы искать источник великих знаний. Он научил ее тайнам… – Когда она замолчала, Сандер не удержался от вопроса:

– А что с ним стало?

– Умер, – невыразительно ответила она. – Заболел и умер в ужасной боли. Он знал причину своей болезни – в его теле была часть, которая заболела, ее нужно было вырезать. Но у моей матери не было умения сделать это. И он умер. И тогда моя мать поклялась Великой Луной, что ее ребенок будет учиться и узнает древние знания, которые могут служить людям. Но мы с ней были связаны, мы не могли уйти по своей воле и бросить племя. Нужно было заговаривать воду при спуске новых лодок, благословлять новые посевы, чтобы поля приносили больше зерна. А теперь… теперь я посмотрю, что можно открыть этим ключом. – Она по-прежнему держала в руках подвеску. – Клянусь Великой Луной, я постараюсь, чтобы мой поиск не был бесплоден!