Нет ночи без звёзд - [8]

Дичь оказалась гораздо вкуснее, чем сушеная рыба, которую он ел накануне. Фейни поднесла бутылку к уху и сильно встряхнула.

– Вода, – сказала она. – К ночи она закончится.

Сандер рассмеялся.

– Рин найдет. Его род делает это очень хорошо. Я видел, как он начинал рыться в сухом ручье и откапывал то, на что не надеялся ни один человек. Его родичи пришли из сухой местности…

– Вашей?

Сандер покачал головой.

– Не теперь, раньше. Помнящие говорят, что мы все с юга и запада. Когда пришло море, все бежали от него, хотя горы изрыгали огонь из своего чрева. Некоторые выжили, а потом пришло племя Рина. Говорят, раньше они были маленькие. Но кто теперь может знать – много разного говорят о Прежде.

– Может, сохранились записи? – Фейни слизывала жир с пальцев, делая это с изяществом. – Вот такие знаки… – Она подняла длинную травинку и начертила в пыли линии.

Сандер рассматривал ее рисунок. Ему показалось, что они напоминают знаки, которые Торговцы делали на выбеленных шкурах, когда его отец описывал металлы, которые хотел бы получить от них в следующий приход.

– Смотри, вот это мое имя. – Она указала на линии. – Ф-Е-Й-Н-И. Это я умею писать. И кое-какие другие слова. Хотя, – добавила она правдиво, – значение всего этого я не понимаю. Но это часть моего обучения – из-за Власти.

Он кивнул. Кузнецкие слова были частью его обучения вместе с работой рук. Металл не расплавится, не затвердеет, не будет обработан, пока не произнесешь правильные слова, – все это знают. Поэтому кузнец позволяет присутствовать при некоторых видах работ только подмастерью, чтобы другие не услышали правильные кузнецкие слова.

– Но даже если ты найдешь такие знаки, – спросил Сандер, – что с того, если их нельзя прочитать?

Она нахмурилась.

– Надо будет разгадать эту загадку. Мы ведь узнали, как лечить, как луна действует на мужчин и женщин, как призвать рыб или говорить со зверями и птицами. Это все знание шаманов.

Сандер встал и свистом позвал Рина. Знание шаманов его не очень интересовало. А то, что знания кузнецов могли содержаться в таких знаках, – в это он не поверит, пока не увидит собственными глазами. Они все еще находились далеко от леса, а ему не нравилась мысль о ночевке в открытой местности.

Он затоптал угли костра, тщательно набросал поверх пепла землю, как всякий житель равнин. Пожар в степи – для него более реальная опасность, чем тот набег на поселок. Он видел последствия таких пожаров: двух человек из его племени застал огонь, и они погибли в красной ярости, от которой не может спастись человек.

Они пошли дальше. Пеканов не было видно, но Рин вернулся по зову Сандера, чтобы принять седло и мешки. Фейни не беспокоилась из-за отсутствия своих животных. Возможно, они всегда путешествовали так.

Ближе к вечеру за кустами показались деревья. Сандер остановился, впервые усомнившись в разумности своего решения. Под деревьями, которых уже коснулись цвета осени, было темно и мрачно. Может, все же лучше переночевать здесь и войти в лес утром, а не блуждать вслепую?

– Где Кай и Кайя? – спросил он у девушки.

Она сидела на земле и, услышав вопрос, взглянула на него.

– Они сами по себе. Я сказала, что не повелеваю ими. Этот лес, – она показала подбородком, – им понравится. Они обычно не живут в открытых местах, любят деревья.

Ну, какое ему дело? И все же чем больше Сандер глядел на лес, тем меньше хотел входить в него в сумерках.

– Мы останемся на ночь здесь, – решил он, потом подумал, согласится ли она с таким решением.

– Как хочешь, – все, что она ответила, и встала, чтобы снять со спины Рина свои мешки.

Глава третья

Сандер в свою очередь снял с койота седло и свои мешки, и Рин тут же исчез в лесу в поисках пищи. Пеканы не возвращались, и Сандер подумал, так ли прочен контроль Фейни над ними, как она считает. Но девушка не проявляла беспокойства. Она сняла верхнюю одежду, и отблески пламени костра заиграли на ее поясе и массивном ожерелье.

Снова она сделала лепешки и стала печь их на сковороде, а Сандер в это время проверил свой запас стрел. Он хотел углубиться в темноту леса с подготовленным оружием. Потом набрал дров, которых, как он надеялся, хватит на ночь.

Фейни начала напевать. Слова были незнакомыми. Время от времени Сандер слышал знакомое слово, но остальное – все на каком-то непонятном языке.

– Твои люди всегда жили у реки? – неожиданно спросил он, разрывая убаюкивающее очарование ее песни.

– Не всегда. А какие люди всегда жили на одном месте? – в свою очередь спросила она. – Разве нас всех не сорвало с места, не обрекло на блуждания Темного Времени? Говорят, мы с морского корабля, его вода занесла далеко на сушу. На борту многие умерли, других смыло за борт. Но некоторые выжили. Когда море отступило, корабль остался лежать на земле. Это было во дни Маржи, матери Наны, а Нана была матерью Флори, которая родила Санну. – Она медленно перечисляла имена, больше, чем он смог бы сосчитать, и наконец завершила: – И я истинная дочь четвертой Маржи. Люди с корабля встретились с другими, и так был основан Педфорд во времена бабушки моей матери. До этого мы жили у моря южнее. Но потом ушли на север, потому что там внезапно выросла гора, как в Темное Время, и выбрасывала огонь и скалы, так что все живое бежало. А твое племя, Сандер-кузнец?