Карпер пристально посмотрел на нее и обернулся, увидев подошедшего Гаука.
— Что вы хотите доложить? — спросил генерал.
— Я хочу сказать вам, что Рогов мертв. И товарищ Черкас говорит правду. Я знаю.
Карпер злобно уставился на него и спросил:
— Откуда вам это известно?
— Я знаю этих людей очень давно и совершенно уверен в правдивости их слов. С Роговым все кончено.
Карпер, наконец, поверил ему и замолчал, глядя, как игла шпионской машины опускается на затылок Гаусгофер. Анастасия, сидя на стуле рядом, прикрыла лицо ладонями и тихо плакала, но на нее, впрочем, никто не обратил внимания.
Лицо Гаусгофер налилось кровью и покрылось испариной. Пальцы стиснули подлокотник кресла.
Вдруг она воскликнула:
— Там золотая фигура на светящихся ступенях!
Женщина вскочила на ноги, обрывая провода аппарата, и игла его повернулась несколько раз в мозгу Гаусгофер. Через мгновение тело ее рухнуло на каменный пол.
Все присутствующие взглянули на Анастасию, которая сидела опустив голову. Карпер спросил ее:
— Что мы теперь будем делать?
Вместо ответа она упала на колени и зарыдала.
— Нет, нет, не Рогов! Только не Рогов! — хрипло крикнула она. Большего от нее добиться было невозможно. Гаук молча наблюдал, и на лице его не отражалось ровным счетом ничего.
На светящихся ступенях прекрасная танцовщица танцевала невообразимо прекрасный танец мечты в вихре чарующей музыки и ритма. Она танцевала до тех пор, пока вздох томного восторга не вырвался у жителей тысячи миров, и аплодисменты заполнили окружающее пространство.
Края золотистого парапета поблекли и стали темными, почти черными. Серебристое сияние угасло, и ступени стали обычными, сделанными из белого мрамора.
Танцовщица, сама потрясенная собственным исполнением, превратилась в обыкновенную усталую женщину, одиноко застывшую под грохот оваций. Но все эти аплодисменты мало волновали ее. Она уже мечтала о том дне, когда будет танцевать снова.
