Нет болезни Альцгеймера! - [7]

Поэтому не верьте фаталистическим утверждениям, что мы бессильны предотвратить наступление этой болезни, в основе этих взглядов нет ни научных фактов, ни здравого смысла. Вопреки тому, в чем хотят убедить нас «специалисты» из NIH, существуют десятки проверенных временем натуральных средств и методов, которые могут снизить риск развития болезни Альцгеймера и даже обратить вспять уже появившиеся симптомы.

«Эксперты» не знают и половины истории

Еще не так давно такие же «эксперты» считали Землю плоской и неподвижной. Ведь они же своими глазами видели, что солнце каждый вечер садится за горизонтом и снова встает каждое утро с другой стороны земной сферы. Этой неоспоримой истине было трудно бросить вызов, потому что речь шла о явлении, которое каждый человек наблюдал своими собственными глазами изо дня в день. Им и в голову не приходило, что то, что, как им казалось, они видели своими глазами, на самом деле не имело места.

Теперь мы снисходительно посмеиваемся над таким невежеством, потому что знаем то, чего не знали наши предки. Однако в том, что касается современных болезней, мы все еще живем в плену ошибочных мифов, передающихся из поколения в поколение. Я имею в виду мифологию современной медицины. Сколько противоречий в самой терминологии!

Разве вам не доводилось попадать в ловушку, слепо веря в то, что потом оказывалось чисто субъективной истиной? Вы можете возразить, что сегодня ситуация иная, потому что у нас есть объективные, поддающиеся проверке результаты научных исследований, доказывающие, что реально существует, а что нет. Боюсь, истина разочарует вас.

Во-первых, многие научные исследования основываются на субъективных идеях, чувствах, мыслях и ожиданиях ученого, проводящего эксперимент. Такова природа проверки гипотезы.

Во-вторых, любой эксперимент подвергается влиянию почти бесконечного числа факторов, которые к тому же зачастую весьма изменчивы, а также человеческих ошибок, от которых никто не застрахован и которые способны существенным и непредсказуемым образом повлиять на ход и результат любого исследования.

В-третьих (и это, пожалуй, наиважнейшее обстоятельство), заказчиками и спонсорами современных исследований обычно выступают организации, у которых есть свои меркантильные интересы, вследствие чего нередки ситуации, когда научные данные подтасовываются. Например, ученые из Калифорнийского университета в октябре 2010 года опубликовали в журнале Annals of Medicine статью, где утверждалось, что результаты 92 % из 145 клинических испытаний лекарств, проводившихся в 2008–2009 годах, недостоверны, поскольку не раскрывается тип плацебо, которое использовалось для сравнения. В одном случае, выбрав плацебо, которое в реальности повышает уровень холестерина в контрольной группе участников, исследователи, разумеется, без труда продемонстрировали большую эффективность статиновых препаратов типа Lipitor в сравнении с плацебо. Однако эта очевидно антинаучная практика, подменяющая собой объективные научные исследования, санкционирована Управлением по контролю за продуктами и лекарствами.

Когда имеют место такие необъективные и даже подложные научные исследования, это само по себе плохо. Но зачастую их результаты берутся за основу другими учеными, что, естественно, делает недостоверными и данные их работы. Хуже всего, когда эта цепочка «научной» фальсификации идет во вред пациентам и даже подвергает опасности их жизнь.

Эти фальсификации то и дело выходят наружу; возникают скандалы, связанные с «ошибками» производителей лекарств, когда вскрывается манипулирование фактами и становятся известны серьезные побочные эффекты лекарств. Самое печальное, что все это им сходит с рук. Никто не привлекается к ответственности, никого не садят за решетку. У фармацевтических монополий есть особый иммунитет, позволяющий им вести себя таким образом. Мошенничество – это не про них.

Было бы бессмысленно ожидать от производителей лекарств публикации результатов клинических испытаний, которые противоречили бы их субъективной точке зрения. Конфликт интересов налицо, но это не мешает фармацевтическим компаниям выступать спонсорами подавляющего большинства проводимых в мире исследований. Это позволяет им обладать монополией на истину, решать, какие исследования уместны, а какие нет. И вот эту подтасовку нам подсовывают в качестве «научных доказательств», зная, с каким пиететом мы относимся к науке. Самое поразительное, что столь многие люди продолжают верить им, невзирая на такой вопиющий конфликт интересов.

В-четвертых, притом что остаются еще честные и бескорыстные ученые, которыми движет исключительно стремление к истине, большинство современных исследователей очень редко позволяют себе обнаружить что-то отличное от того, что они ожидали обнаружить.

Современные исследования требуют больших финансовых затрат, поэтому, чтобы заниматься своим делом, ученым нужны гранты или иные источники финансирования. Фармацевтические монополии прекрасно осведомлены об этом и рады «помочь» – при условии, что результаты исследований оправдают эти затраты.

Это означает, что даже добросовестные ученые находятся под жесточайшим прессингом; от них требуют манипулировать фактами или так истолковывать сделанные ими открытия, чтобы это не шло вразрез с интересами спонсоров, коими являются фармацевтические компании. Чтобы продолжать получать гранты и зарабатывать себе на хлеб с маслом, исследователи вынуждены поступаться совестью, чтобы обеспечивать прибыли своим спонсорам и инвесторам. В противном случае на дальнейшее финансирование они не могут рассчитывать.