Несущий огонь - [6]

— Эйнар Невезучий.

— Почему невезучий? — настал мой черед поинтересоваться.

Берг пожал плечами.

— Его корабли разбиваются о рифы, а жены умирают. — Берг тоже коснулся молота на шее, чтобы эти несчастья не перешли на него. — Но еще у него репутация победителя в битвах!

Невезучий он или нет, думал я, но полторы сотни закаленных воинов Эйнара — существенная прибавка к войску Беббанбурга, настолько существенная, что кузен даже не позволил им войти в крепость из страха, что они предадут его и захватят Беббанбург сами. Вместо этого он разместил их в деревне, и я не сомневался, что вскоре снабдит их лошадьми и велит напасть на меня. Люди Эйнара тут не для того, чтобы защищать стены Беббанбурга, а чтобы отбросить от них моих людей.

— Скоро они придут, — озвучил я свои мысли.

— Они придут?

— Вальдере и Эйнар, — пояснил я, — сомневаюсь, что завтра, но скоро.

Мой кузен захочет закончить все быстро. Он хочет моей смерти. Золото на шее и руках Эйнара — свидетельство того, что мой братец заплатил за воинов, которые должны убить меня, и чем дольше они остаются здесь, тем больше золота нужно им платить. Так что если не завтра, то уж точно на этой неделе.

— Вон там, господин! — крикнул Берг, указывая на север.

На холме к северу показался всадник.

Он стоял неподвижно, а в руке держал копьё, опустив наконечник к земле. Какое-то время он смотрел на нас, потом развернул коня и скрылся за гребнем.

— Сегодня это уже третий, — сказал мой сын.

— И вчера двое, господин, — добавил Рорик.

— Нужно убить парочку, — кровожадно предложил Берг.

— Зачем? — спросил я. — Я хочу, чтобы мой кузен знал, где мы находимся.

Хочу, чтобы он сам пришел на наши копья.

Эти всадники — просто лазутчики, думаю, брат отправил их следить за нами. Дело своё они знали хорошо. За эти дни они устроили вокруг нас подобие сети дозоров, по большей части невидимых, но я знал, что они есть. Когда солнце садилось за западными холмами, я заметил еще одного лазутчика. Заходящее светило кроваво-красным блеском отразилось от его копья, потом всадник поскакал в Беббанбург и скрылся в тени.

— Сегодня двадцать шесть голов скота, — доложил Финан, и еще четыре лошади.

Пока я дразнил кузена, разъезжая около его крепости, Финан захватывал добычу к югу от Этгефрина. Захваченный скот он отправлял по дороге прямо в Дунхолм.

— Их захватил Эрлиг с четырьмя воинами. Там, южнее, крутились лазутчики, всего парочка.

— Мы видели их на севере и западе, — сказал я и неохотно добавил: — И они хороши.

— А теперь у него прибавилось еще полторы сотни воинов? — неуверенно произнес Финан.

Я кивнул.

— Норвежцы, наемники под командованием человека по имени Эйнар Белый.

— Значит, и этого убьем, — ответил Финан.

Он был ирландцем и моим старинным другом, моим соратником и товарищем в бесчисленных битвах. Теперь он уже поседел, лицо избороздили глубокие морщины, как, надо думать, и моё. Я старел и хотел спокойно умереть в крепости, что была моей по праву.

Я считал, что захват Беббанбурга займет у меня около года. Сначала за лето, осень и зиму я лишу крепость припасов, перерезав или захватив весь скот и овец на холмах и равнинах. Разрушу амбары, сожгу стога сена, отправлю корабли уничтожить рыбацкие лодки. Заставлю запуганных фермеров искать укрытия за высокими стенами Беббанбурга, и там окажется много голодных ртов и мало еды. К весне они станут голодать, а голодные воины слабы, и когда они сожрут всех крыс, мы атакуем.

Или на это я надеялся.

Мы строим планы, но нашу судьбу определяют боги и три норны у подножья Иггдрасиля. Я планировал ослабить кузена и его воинов, заставить голодать и в итоге убить, но... Wyrd bið ful ãræd.

Мне следовало об этом помнить.

Судьба неумолима... Я надеялся заманить кузена в долину к востоку от Этгефрина, где мы могли бы наполнить оба местных ручья их кровью. Укрыться там негде — это форт на вершине холма, построенный теми, кто жил здесь еще до нашествия римлян. Земляные стены старого форта уже давно обвалились, но остатки неглубокого рва все еще окружали вершину холма. Ни ферм, ни построек, ни деревьев — только продуваемый всеми ветрами горб высокого холма. Неудобное место для лагеря: дров нет, а ближайший источник воды аж в полумиле, но зато оттуда хороший обзор. Никто не мог подойти незамеченным, и если кузен осмелится послать воинов, то мы увидим их приближение, к тому же мы будем выше.

Но он не пришел. Вместо этого, спустя три дня после того как я издевался над Вальдере, мы увидели одного-единственного всадника, приближающегося с юга. Маленький человечек, одетый в черную мантию, хлопающую на все еще сильном и холодном ветру с далекого моря, верхом на низкорослой лошади. Человек посмотрел на нас и пришпорил жалкое животное в сторону крутого склона.

— Это священник, — кисло произнес Финан, — а это означает, что они хотят говорить, а не сражаться.

— Думаешь, его послал мой брат? — спросил я.

— Кто ж еще?

— Тогда почему он пришел с юга?

— Он священник. Собственную задницу не найдет, если развернешь и дашь пинка.

Я проверял, не следят ли за нами лазутчики, но не видел ни одного. Они уже два дня не появлялись, так что я решил — мой кузен затеял какую-то хитрость. В тот же день мы поскакали в Беббанбург и долго смотрели на крепость, понимая, что нас обвели вокруг пальца. Люди Эйнара возводили новый частокол на песчаном перешейке, что вёл на скалу Беббанбург. Похоже, это новая внешняя стена, оборона норвежцев. Мой кузен, прячущийся в своей цитадели, не доверял им, потому они и строили новую преграду. Нам придется преодолеть её, прежде чем напасть сначала на Нижние ворота, а потом на Верхние.