Нестрашные сны - [14]

- Если б наш голем успел пробраться на чердак, - сокрушался Зигфрид, - фиг бы его кто нашел!

- Почему это? – спросила Агата, и глаза Водяного сделались узкими и хитрыми-хитрыми.

- А потому что, - громким шепотом сообщил он, - там знаешь, что?

- Что?

- Там черная дыра! Или проход в другое измерение. И еще там живут и копятся все вещи, что наколдовали интернатовцы.

- А! – сказала Агата, ни капли не сомневаясь, что ее разыгрывают. Как обычно новичка – пойдешь туда, козленочком станешь… А там уже сидят в засаде хихикающие старожилы, всегда готовые развлечься за твой счет.

Но и Стефи передернула плечами, когда Агата пересказала ей разговор с Водяным.

- Ой, ну я бы точно на чердак не пошла! Ни ночью, ни белым днем. Директор даже раз в год вызывает туда дезактиваторов с СКМ. Те, правда, ходят со счетчиками по всему интернату; где магия зашкаливает, проводят зачистку. В прошлом году Маньке (она сейчас в Академию поступила) всю комнату разнесли. Они с соседкой знаешь, как развлекались? Вызовут джина, мелкого, правда, – и давай ему вопросы задавать – мол, любит меня там Вася со второго курса, а если не любит, как заставить его полюбить? Джин после какого-то раза озверел и пошел вразнос… Чуть полкрыла не выгорело!

Что-то это напоминает… Неужели волшебники так никогда и не вырастают?

Глава 7 Оборотень

Осипенко была занята и отправила Агату перекусить в буфет: «Сейчас как раз обеденный перерыв, коридоры не особенно активны, держись остальных сотрудников». Выглянув в коридор, Агата поспешно пристроилась в хвост проходящим мимо работникам ИМФ и чуть ли не на цыпочках дошла за ними до буфета. Взяла пончики и чаю и устроилась у окна. За окном была дорога и река Сень.

- О, гляди, какие здесь девочки симпатичные ходят!

Чуть не поперхнувшись, Агата скосила взгляд. У высокого стола слева стояла парочка парней – по виду студенты-старшекурсники с Академии. Агата наклонилась, чтобы волосы упали на лицо, и они не видели ее вспыхнувших щек.

- Девушка, а девушка, - продолжил тот же веселый голос, – вы здесь на практике?

- Нет, - буркнула она.

- О, так вы уже работаете?

- Нет, - так же содержательно отозвалась Агата. Злилась на себя – уж Стефи бы нашла, как поддержать беседу! Но она ведь никогда не краснеет, а остальных очень забавляет румянец на Агатиных щеках. Один из самых дурацких и частых вопросов, который она слышит всю свою жизнь: «а что это ты покраснела?» Как будто это от нее зависит! Ведь это все равно, что спрашивать – а с чего это вдруг у тебя глаза такие зеленые?

- А вы из какой лаборатории?

Агата упорно размешивала давно растаявший сахар.

- Из Осипенковской. Лаборатория сна.

- О! – снова сказал парень, но уже с уважением. – А кем же вы там служите?

Она взглянула на него сквозь челку. Русый, коротко стриженный, глаза щурятся и искрятся смехом. Его молчаливый сосед-блондин ест и смотрит то на него, то на нее.

- Лабораторным материалом! – отчеканила Агата, бросая пончики и сползая с высокого табурета. - Приятного аппетита!

Услышала вслед растерянное:

- Приятного…

Агата замедлила шаг, присматриваясь. За окном,  выходящим в коридор из какой-то лаборатории, что-то двигалось. Она огляделась (все обедавшие уже разбежались по своим страшно секретным кабинетам) и подошла поближе: а вдруг разглядит, чем там занимаются? Тоже кого-то исследуют? Или что-то? Бабушка говорит, на их втором уровне система повышенной безопасности. Ну насчет нее, конечно, зря, чего ее бояться...

Агата припала к окошку носом. То ли внутри туман, то ли просто такое стекло – молочное, чтобы ничего не было видно...

Внезапно что-то темное метнулось из тумана и ударило прямо перед ее лицом – по толстенному стеклу пошли мелкие змеистые трещины. Агата отскочила. Рука (теперь было видно, что это именно рука) вновь хлестнула по стеклу, растопыренная пятерня прижалась, словно стараясь его выдавить. Потом появилось лицо – вытаращенные глаза, рот беззвучно раскрывался, повторяя одно и то же. Агата замерла. Кажется, она даже начала понимать, что ей говорят…

Рука сжалась в кулак и вновь с силой ударила, трещины побежали дальше, а человек вдруг дернулся, снова ударил растопыренными ладонями – точно дерево ветвями в окно в ветреный день - и исчез. Кто-то утащил его назад. В туман.

Агата, открыв рот, стояла перед стеклом, не зная, куда кидаться, кого звать, и что вообще делать. Хлопнула дверь лаборатории – вышел работник в сером халате, насвистывая, приблизился, поглядел на окно и покачал головой:

- Нич-чего себе!

Так же насвистывая, положил ладони на стекло, двинул ими, словно собирая мелкий мусор в кучку. Свист на время прервался, ладони сжались в кулаки, крепко сжались… Когда мужчина отнял руки, трещины исчезли, стекло было по-прежнему целым и непрозрачным. Сунув руки в карманы, лаборант прошел мимо Агаты, покосился и неожиданно подмигнул. Свист стал громче.

Агата так и осталась стоять в коридоре, глядя то на закрывшуюся за ним дверь, то на окно.

Она поняла, что говорил человек.

Помоги, повторял он. Помоги мне.

Вечером Агата рассказала о происшествии бабушке.

- Я же тебе говорила, что в ИМФ решаются очень сложные проблемы. Каждая лаборатория занята конкретной тематикой, которая вполне может быть секретной. (Агате вдруг представилась табличка на двери Осипенковской лаборатории: "Наш секретный проект – Агата Мортимер"). Не забивай голову чем попало, ничего не бойся, безопасность там на очень высоком уровне… К иностранному готовишься?