Нестор Бюрма на острове - [22]

Я возразил:

– Скажем, стакан вина, это будет более вероятно.

– Да, именно так, давайте упражняйтесь в остроумии. А что, он действительно ранен?

– О! Что касается этого, то да, мадам.

Она захотела непременно убедиться в этом сама. Тонкими, легкими пальцами пощупала мою шишку, осмотр более или менее удовлетворил ее. Внезапно она рассмеялась.

– Я с удовольствием поверю, что вы бродили тут не из-за меня. Но признайтесь, что здесь воздух неподходящий для частных детективов, а? Даже для тех, которых вышвыривает не Бат, другие берут на себя эту задачу…

Она снова стала серьезной.

– Но ведь напали-то на вас не просто так…

– Конечно, нет, мадам, но поскольку я работаю сейчас в полном тумане, то прибавлю эту тайну к куче остальных.

Она пожала своими красивыми плечами, подрумяненными на солнце, как хороший хлеб.

– Поскольку вы относитесь к этому так по-философски…

– А что поделаешь?

После этого, услышав, что я прошу Бата дать мне еще раз подержать его фляжку, мадам Дорсет постановила:

– Пошли в дом, Бат. Если хотите зайти и продолжить процесс восстановления ваших сил, месье Бюрма, я вас приглашаю. У меня там есть напитки, которые восстановят ваш моральный дух получше этого пролетарского пойла, от него кишки завязываются в узлы. Заодно вы сможете немножко привести себя в порядок. (Моя одежда действительно плакала по хорошей платяной щетке.) И если, несмотря на ваши опровержения (она с хитрым видом подмигнула), вы все же подосланы моим ревнивцем мужем, то сможете убедиться, что я паинька и веду здесь вполне приличный образ жизни.

* * *

Прекрасная блондинка жила в имении за высокой оградой, я заметил его незадолго до того, как получил дубинкой по кумполу. Имение называлось «Ла Пляж», поскольку находилось рядом с полосой мелкого песка вдоль моря. Как снаружи, так и внутри, все отвечало изысканному вкусу и требованиям комфорта. Папа Дорсет, кроме тех рогов, которые ему, по всей вероятности, наставляла его женушка, владел еще и рогом изобилия.

В плане приема гостей молодая дама сухого закона не соблюдала. Ее богато снабженный напитками бар вполне мог удовлетворить самого требовательного выпивоху.

После того, как я почистил свой костюм и обмыл свою шишку на голове, мы уделили этому бару должное внимание.

– Вы присутствуете на прощальном приеме,– сообщила мне блондинка,– самое позднее послезавтра я возвращаюсь в Париж…

Она говорила правду, поскольку я видел в холле чемоданы, которые только ждали сигнала для отправки в путь, часть мебели была уже укрыта чехлами.

– Вот уже месяц, как я здесь,– продолжала она,– и начинаю скучать…– И тут же с явным умыслом добавила: – Ведь я тут одна.

«Совсем одна с Батом» – подумал я. Она не походила на девку, которая крутит любовь с кем попало, парень с карабином далеко не красавец, но кто знает…

Она продолжала относиться ко мне подозрительно, и время от времени в ее голову возвращалась мысль, что я подослан мужем со шпионскими целями. С невинным видом она пыталась схитрить и вытянуть из меня признания на этот счет. Мне эта дуэль немного надоела, и, поскольку истина правдоподобнее, я частично ее и преподнес в ходе беседы. В частности, сообщил, что когда узнал о болезни моего друга – мадам Шамбо, живущей на острове, приехал ее навестить.

Услышав имя мадам Шамбо, соблазнительная блондинка слегка вздрогнула.

Нейтральным тоном как бы из вежливости я спросил:

– Вы ее знаете?

– Так, по имени, как всех. Я хочу сказать, что знакома тут со всеми… Как правило, меня здесь не посещают… Я люблю побыть одна…

– Естественно, мадам,– согласился я.

Она бросила быстрый взгляд в сторону камина поверх стакана, который подносила к губам. Похоже, там было что-то, чего мне не следовало видеть. Незаметно я глянул туда, в свою очередь. Голый мрамор. Продолжаю следить за хозяйкой. Она, видимо, успокоилась, но тут ее взгляд остановился на корзине для бумаг, наполовину скрытой одним из кресел.

С отсутствующим видом я потягивал трубку, любуясь художественной лепкой на потолке.

Мадам Дорсет поставила свой стакан на стол.

– А вы,– спросила она с хитрецой,– когда покидаете Мен-Бар?

– Тоже очень скоро.

Она улыбнулась.

– Вскоре после меня, не правда ли?

Не пытаясь убеждать ее в своей искренности, я ответил престо:

– Не знаю. Во всяком случае, только после похорон.

– Похорон? Каких похорон?

– Мадам Шамбо.

– Она умерла?

Ее удивление не было наигранным. Сразу же после этого восклицания дикое желание расхохотаться охватило блондинку, но она сумела сдержаться.

– Мадам Шамбо умерла прошлой ночью. Вы этого не знали?

– Как правило, я не покидаю своего имения, а если ухожу, то только недалеко. И не принимаю гостей.

Она пожала плечами.

– А супруги, которые занимаются моей кухней, практически никогда не говорят мне о том, что происходит на острове. Они знают, что одно мое присутствие на острове порождает сплетни, и что я не люблю, когда мне их пересказывают. Бат тоже никуда не ходит…

– Кроме охоты за чайками.

Она улыбнулась.

– Да, месье. У него характер охотника. Хоть на чаек, хоть на детективов.

– Ладно, не издевайтесь надо мной. Вы разрешите?

Я налил себе еще виски.

– Бат… Где он выудил это имя? Бат – звучит по-английски.