Несломленная - [13]

Борясь с непонятным отчаянием, я выбежала из палаты и быстрым шагом пересекла коридор, в котором поднялась суета из-за пропавшей девушки и ребенка.

Я не знала, куда мне идти и что теперь делать. Все вопросы, которые роились у меня в голове, могла прояснить только Айве, она же могла дать мне совет, как поступить дальше. Но теперь все пошло прахом, и я опять осталась у разбитого корыта.

Проходя мимо помещения с панорамным окном, я непроизвольно бросила на него взгляд и неожиданно замерла, заметив девушку с длинными каштановыми волосами, аккуратно забранными в хвост, прислонившуюся к стеклу и неотрывно наблюдающую за детьми.

В эту секунду для меня как будто весь мир остановился. Я перестала замечать бегающий туда-сюда перепуганный медицинский персонал и даже забыла об Айвене. Боясь, что эта девушка тоже исчезнет, я осторожно подошла и встала рядом с ней.

Она не оторвалась от лицезрения новорожденных в прозрачных боксах и более высоким голосом, чем я знала, проговорила:

— Жалко этих малышей, они такие беззащитные… Мне так хочется прижать к груди мою Лидочку. — Она грустно улыбнулась и указала на один из боксов. Потом нехотя оторвала взгляд и обратилась ко мне: — А вы чья-то родственница, пришли навестить?

Я неуверенно пожала плечами. Девушка нахмурилась и снова повернулась к малышам.

— Моего мужа не пустили, сказали — не положено. А мне так хочется показать ему наше маленькое сокровище.

Я непроизвольно улыбнулась. От тепла, которым лучились глаза девушки, мне стало легче на душе.

— О, не переживайте так! Я думаю, в скором времени он не только насмотрится, но и полностью ощутит себя в роли отца… — Я хотела сказать «двойни», но вовремя прикрыла рот.

— Да, вы правы. Недосып нам обеспечен на ближайшие три года.

«Если бы она только знала будущий характер Лидки, непростой во многих отношениях, то на три года точно не зарекалась бы».

Я снисходительно улыбнулась.

— Надеюсь, ваша малышка не принесёт вам больших хлопот, — со щемящей тоской в сердце проговорила я.

Девушка, уловив это в моем голосе, внимательно взглянула на меня.

— Почему вы грустите? Что вас опечалило?

Я не знала, что ответить, как будто мой язык приклеился к нёбу.

— Ой, извините, невежливо с моей стороны не представиться. Меня зовут Екатерина Миридова, а вас? — Она выжидающе посмотрела на меня.

Конечно, я узнала свою приемную маму. Теперь я понимала, почему вчерашний голос мне показался знакомым. Это было очень странно — смотреть на молодую женщину, которая воспитала меня как родную дочь.

— Я… я… — Мой голос дрогнул. — Меня зовут Мирослава. Просто Мирослава.

— Хм, хорошо, просто Мирослава. — Уголки губ девушки тронула еле заметная улыбка. — Очень приятно познакомиться.

— Мира?

От оклика Велиара я вздрогнула.

— Я думаю, нам пора. — Он положил свою широкую ладонь мне на плечо.

Девушка с нескрываемым изумлением перевела свой взгляд на Велиара, которого совершенно не ожидала увидеть в отделении роддома. Мило засмущавшись, она отвернулась, обратив все свое внимание на маленькие комочки.

Хоть он в этом не нуждался, я одними губами ему прошептала: это моя мама.

Велиар понимающе кивнул. А потом легонько потянул меня за руку, настаивая на уходе.

— Но подожди, а как же я… в смысле, ребенок? — Я указала за стекло, где мирно посапывала моя уменьшенная копия.

— Мира, за нее не переживай.

— Ты уверен?

Я заметила, что Екатерина, то есть, моя будущая мама, внимательно прислушивается к нашему диалогу. Не сдержав любопытство, она поинтересовалась:

— Почему вы так переживаете за этого ребенка? Врачи его обязательно выходят. Я думаю, что все будет хорошо.

Мы с Велиаром быстро переглянулись. Не знаю, могла ли я говорить и как это повлияет на мою дальнейшую судьбу, но я не выдержала:

— Эта девочка сегодня лишилась матери.

Екатерина ахнула, прикрыла рот рукой и с нескрываемым любопытством уставилась на нас, ожидая продолжения.

Но его не последовало. Велиар настойчиво переплел свои пальцы с моими и, не дав продолжить, грубо потащил за собой. Единственное, что я смогла, так это выкрикнуть:

— Девочку, как и меня, зовут Мирослава! — И мы скрылись за поворотом, оставив Екатерину Миридову, специалиста по геологии, любящую жену и самую лучшую на свете маму, в полном недоумении.

Мы стремительно покинули душное помещение больницы. Все, кто встречался нам на пути, не мешали, не задавали вопросов, лишь опасливо сторонились. Я удивилась, как еще Велиара не стали подозревать в исчезновении девушки и ребенка.

Через десять минут мы оказались в сквере, вдали от любопытных глаз. Посчитав это место укромным, Велиар резко остановился, развернул меня к себе и почти прорычал:

— Мира, что ты сейчас пыталась сделать?!

— О чем ты? Что я такого сделала? — Я была слегка растеряна и не понимала резкой смены его настроения.

— Ты попыталась изменить будущее!

— Я… я…

— Ты сейчас должна уяснить одну очень важную вещь: вмешиваться в события прошлого неразумно. Это может привести к необратимым последствиям.

— Но я ничего такого не сделала.

— Ты общалась со своей приемной матерью.

— Но я ничего ей не сказала, я просто хотела дать пару наводящих мыслей. Может, мы всё-таки неспроста здесь оказались. — Я задумчиво покосилась на Велиара. — Может, мы здесь не ради Айвены. Ведь случай привел нас именно тогда, когда Екатерина Миридова сделала главный выбор в своей жизни, взяв меня в качестве своей второй дочери. И если бы ты меня силой оттуда не выволок, я бы…