НеСказки о людях, случившихся на моем пути - [45]

Но Таньчо – девица вполне себе мечтательная. Вместо того чтобы думать об учебе, будет думать о предстоящем дне рождения подруги.

О том, как познакомится там с красивым парнем. Мало – красивым, еще и умным, добрым и в меру богатым. Он, конечно, будет от нее без ума, и конечно пригласит в ресторан уже на третьем свидании. А за час до этого поймет, что жить без нее не может, купит кольцо в ювелирке и заказав бутылку французского шампанского…

– Что ж вы делаете? – прервет ее мечты какой-нибудь случайный старичок и схватит ее за локоть.

Таньчо обернется вокруг, поймет, что взлохмаченный пенсионер с сетчатой авоськой эпохи развитого социализма и шляпой-канотье вообще не понятно какой эпохи, только что спас ее верной гибели под колесами желтой как солнце иномарки.

Не успеет она выдохнуть «спасибо», а пенсионер «не стоит благодарности», из кожаных объятий желтой иномарки грациозно выскочит возмущенный, но от этого не менее прекрасный Принц, по имени… Пусть имя у него будет какое-нибудь русское – Василий, например…

– Эй, – перебивает меня Героиня. – Я-то понятно, но принца-то ты за что Василием обижаешь?

– Василий, – втолковываю терпеливо (а как еще с такими неугомонными особами разговаривать?), – нормальное человеческое имя. Не пойму, почему ты все-время меня перебиваешь?

– Извини. И что будет дальше?

– А дальше.

Наш прекрасный принц по имени Василий (и не спорь, я автор – что хочу, то и делаю) будет очень испуган, именно поэтому выражаться будет не совсем как принц или даже скорее – как совсем не принц.

Но, разглядев красоту и грацию несбывшейся, ко всеобщему счастью участников сцены, включая пенсионера в шляпе-конатье, жертвы наезда, Василий заворожено притихнет. Начнет мямлить, смущаться, припаркуется и отведет Таньчо в ресторан мириться. На то он и принц.

– А какой он? – мечтательно вздыхает Иванса.

– А каким ты хочешь, чтобы он был? – отвечаю вопросом на вопрос, потому как мне, автору, вообще и в принципе такие вещи – по барабану.

– Пусть он будет платиновым блондином… А глаза пусть будут зеленые, как молодая трава… А костюм от какого-нибудь модного модельера… И швейцарские часы… И пусть он будет знаменитым актером!

– Как скажешь, – соглашаюсь. Все-таки эти Героини – все такие одинаковые, никакой фантазии!..

Василий будет щедр. В ближайшем Самом Дорогом Ресторане закажет Самые Изысканные Блюда (скажем, французской кухни: лобстеры там всякие, трюфеля и… конечно, шампанское). Будет вежлив и обходителен. А Таньчо будет глядеть на это почти сказочное чудо своими голубыми как небо глазами, хлопать черными как смоль ресницами, изящно задумчиво крутя в руках десертную ложечку и молчать, как всякая уважающая себя героиня на первом свидании.

Они засидятся допоздна. До тех пор, пока швейцар не обратит внимание нашей влюбленной (а как же – с первого взгляда и до последнего вздоха! – в романах по-другому почти не бывает) парочки на то, что они – последние и единственные посетители…

– Эй, Таньчо, ты там еще не заснула? – спрашиваю.

– Нет, конечно, – смеется Героиня. – Это так прекрасно, продолжай, пожалуйста!

– Как скажешь… – обреченно вздыхаю.

Честно говоря, все это так скучно, что почти заснула я. Но делать нечего…

– Я провожу Вас домой, – предложит Василий и поцелует изящную, украшенную французским (сдалась мне эта Франция!?) маникюром, ручку Ивансы. Таньчо томно кивнет. Именно так ведут себя приличные барышни в женских романах в таких случаях.

По дороге, Василий тяжело вздохнув сообщит ей о том, что завтра, и даже – после завтра, они не смогут увидеться. Не потому, что он такой свинтус ветреный, а потому, что у него очень важное дело – Золотую Пальмовую ветвь на Каннском фестивале получать.

Таньчо восхищенно взглянет в его зеленые как весенняя трава глаза и улыбнется. И нечего скажет, кроме:

– Я буду ждать и держать за Вас, Василий, кулачки.

У самого подъезда они обменяются мобильными телефонами. Принц целомудренно чмокнет Ивансу в щечку и обещается позвонить сразу по приезде.

– Почему в щечку? – недовольно спрашивает Героиня.

– Ну, ты же порядочная девушка, из хорошей семьи, да?

– Да, но…

– Никаких но! Первый поцелуй происходит примерно на сотой странице романа, не раньше, иначе читатель сочтет тебя легкомысленной и легковерной – наивной дурой, если выражаться проще. А остальное – так и вовсе почти в конце книги!

– Ты конечно – автор, но я девушка современная, пожалей меня, что ли!

– Посмотрю на твое поведение!

– Бе-бе-бе…

Иванса будет ждать своего принца два долгих-предолгих дня – верно и преданно, мечтая о шикарной свадьбе и дальнейшей совместной жизни в любви и согласии. О совместных поездках на фестивали, о маленьком пятиэтажном домике на берегу какого-нибудь Синего Океана… Где-то примерно на мечте о третьем ребенке, Василий позвонит прямо с Канн. Таньчо удивится, смутиться, обрадуется, якобы смущенно поругается на дороговизну роуминга, передаст ему тысячи воздушных поцелуев и, не помня себя от счастья, но не забывая ЧТО он только что сделал для нее, побежит в Интернет подбирать свадебное платье…

– Ты что из меня идиотку-то делаешь? – шутливо злиться Героиня.