НеСказки о людях, случившихся на моем пути - [24]

– Очень необходимая в хозяйстве вещь, – хихикнула я.

А Глеб продолжил:

– Деревянная ложка, которую вы едва удостоили своим вниманием, если ей есть постоянно, не даст вам набрать лишний вес… Янтарные бусы (думаю, такие или почти такие были у Вашей бабушки), способны напомнить слова любой песни или стихотворения, которое Вы прочувствовали, но забыли. Маски, все без исключения, приоткрывают для других то, что человек хочет скрыть под ними. Парадокс, не правда ли? – Я озадачено кивнула. – Птица над Вашей головой, на которую Вы уже обратили внимание, сделана из очень редкой породы древесины. Подобные деревья водятся только в одной африканской провинции, поэтому каждую ночь она, пока думает, что я сплю, порывается туда вернуться, но ей не дает веревка… Шкатулки, такая, как Вы сейчас взяли в руки и ее подруги, существуют для того, чтобы хранить секреты.

– Это как? – улыбнулась я. Мне нравилась его игра, Глеб оказался очень умелым пиар-технологом.

– Вот та, пурпурная, с большим кошачьим глазом на крышке, она хранит сердечные тайны. Скажем, поверила Вам подруга свое сердце и так ее история Вас поразила, что Вам тут же захотелось рассказать ее паре-тройке других Ваших подруг. Такая ситуация может привести к ссоре и Вы конечно ее не хотите, Вы можете рассказать секрет этой шкатулке и тогда он навек останется внутри ее. Одна шкатулка – один секрет. Верите или нет, но после этого Вам не захочется никому доверять тайну, которую Вы уже поведали этой милой коробочке. Вы также можете доверить ей свою тайну.

– Здорово, – восхитилась я. – А эта?

Я взяла в руки черную атласную шкатулку, на которой был вышит золотой зеленоглазый паук.

– Эта шкатулка для хранения СТРАШНЫХ тайн. Туда можно поместить, например, мысли об убийстве конкурентов или ограблении банка… Перламутровая шкатулка из морских ракушек и жемчужин со дна Северного моря, хранит тайны сокровищ, случайно найденных или заработанных денег.

– А эта? – в моих руках оказалась шкатулка, обильно украшенная бирюзой.

– Сюда можно поместить свою самую заветную мечту. И тогда больше шансов, что она исполнится. Так говорят. Психологи.

– Вот, то, что нужно, – победоносно завершила я эпопею со шкатулками. – Мне очень нужна такая.

В тот момент я поняла, почему у Глеба такое странное прозвище, но подобные проявления страшной болезни мне нравилось. Вот бы все шизофреники были такими милыми, можно было бы разрушить все дома скорби и вместо них воздвигнуть парки аттракционов, а хранителями их сделать бывших сумасшедших.

– Монеты на веревочке, – речь Глеба с каждым предложением звучала все более «человечно», я бы сказала, и темп ее чуть увеличивался. Скоро он будет говорить также как нормальные люди.

Хотя его заторможенность создает дополнительную интригу тому, что он пытается сказать, – их ровно пять, гарантируют принятие самого лучшего решения той или иной проблемы. Их необязательно бросать, они просто знают, к чему приведет тот или иной выбор и тот путь, который вы изберете для себя с их помощью, приведет Вас к успеху.

Может, Люське такие подарить? Ей делать выбор приходится по десять раз на день. Она как-то призналась, что очень боится ошибиться… Возьмем на заметку, – решила я.

– Вы теперь все время коситесь на кукол, – заметил Глеб. – С ними все просто – в них души людей, живших когда-то, но не нашедших успокоения. Я делал их сам. А некоторые – еще мой и отец и дед.

Тут хозяин замолчал и покосился на меня – ясно, что не раз уже по простоте душевной сталкивался с инакомыслящими. Я подбадривающее улыбнулась. Кто я такая, чтобы судить Глеба, когда еще двух месяцев не прошло, после моего знакомства с Анной.

– Вот эту даму в белом я повстречал в Нижнем городе. Она очень любила своих детей и не хотела оставлять их без своей защиты, у нее их было четверо. Когда она умирала, она пожелала остаться рядом с ними. У нее сейчас, не только дети, но и внуки, и правнуки, а здесь она ждет своего ангела. Пока он проводит ее на небеса. Они все здесь ждут своих ангелов. Иногда души выходят погулять, но им больше им некуда пойти, моя лавка их последний дом.

– Вы не бойтесь, эти куклы безобидны. Я говорю это на тот случай, если вы все-таки выберете для подруги одну из них. Напротив, они уберегут ваш дом и вас лучше всякого домового и ангела-хранителя. А когда душа покинет фарфоровое тельце, вам будет даже жаль. Вы сразу это поймете. Кукла перестанет… не знаю как сказать… светиться, что ли. Единственно что, я Вам не советую покупать вот эту старуху в сером монашеском одеянии – в молодости она задушила своего мужа, а кукла навеки стала ее тюрьмой. Еще вот этого господина в клетчатом сюртуке, он был главой одной из самых страшных столичных банд прошлого века и головорезом, каких редко порождает матушка-земля. В общем, я думаю, вы и сами чувствуете их холод, не так ли?

– Да, – я кивнула. Глеб давеча установил рекорд многословия, но слушать его было интересно. – А вот этот рыжеусый генерал?

– Он ждет встречи с любимой, – серьезно пояснил хозяин. И вдруг начал рассказывать мне историю Анны и Александра.

Я тихо перебила его, хотя сердце мое едва не выскочило из груди: