Несгораемая страсть - [7]

Фыркнув с отвращением, она отвернулась от Миллеров. Нечего обижаться, — сказала она себе. У нее нет никаких прав на Шкафа Рэндалла. И если он собирается выставлять свою личную жизнь напоказ всему миру… ну и пусть! Ее это не колышет.

— Папа говорит, что не знает ее, Кизия, — обратилась к ней Лорелея. — А ты?

— Первый раз вижу.

— Гм. — Лорелея покачала головой. Уголки ее мягко очерченного рта поползли вниз. Через несколько секунд она добавила, — По-моему, он вовсе не в восторге.

— Лорелея Офелия…

— Раньше было по-другому, — продолжила девочка, не обратив внимания на окрик отца. — Когда играли быстрый танец, Шкаф весь был в музыке. А теперь… ну, сам посмотри, папа! Разве не видишь, Кизия? Он какой-то… скованный. Как аршин проглотил!

Кизия снова обернулась. Она знала, что не должна этого делать, но не смогла удержаться. С лихорадочно стучащим сердцем она взглянула на Шкафа и его яркую партнершу.

Кажется… кажется, ему и впрямь неуютно, — решила она через пару секунд. Хоть Шкаф и не слишком отстранялся от своей эффектной подружки, но и не прижимался к ней. Если честно, теперь, при ближайшем рассмотрении… что-то в его осанке напоминало о том случае, когда он потянул спину, вытащив из горящей квартиру перепуганную толстуху в сто восемьдесят килограмм весом.

А затем, неожиданно, Шкаф встретился с ней взглядом. У Кизии перехватило дыхание. Ее колени подкосились. Рука сама собой потянулась к волосам. Жесткие завитки черных, коротко остриженных кудрей щекотали кончики пальцев, внезапно ставших до странности чувствительными.

— Знаешь, Кизия, — донесся до нее голос Лорелеи, заглушив гулко стучащее сердце. — По-моему, Шкаф с гораздо большим удовольствием станцевал бы с тобой.

Вторая глава

— Потанцуешь со мной? — спросил Шкаф пять минут спустя.

Хоть и с трудом, но все же ему удалось вырваться из цепких объятий Бернадины Уоллес, когда медленная, чувственная композиция наконец подошла к концу. Затем он пересек зал и настиг Кизию у самого выхода. После обмена приветствиями и дружеской болтовни он решился ее пригласить.

Кизия вскинула голову.

— С тобой?

— Ага.

Боже, как же она шикарно выглядит, — подумал Шкаф. — Вблизи еще лучше, чем издалека, хотя, к сожалению, у большинства женщин бывает как раз наоборот. Глубокий треугольный вырез ее пуловера… ммм, как соблазнительно! А то, как струится кремовая ткань по ее груди… Потрясающе!

Что касается черной кожаной мини-юбки… так это полный отпад. Она отлично идет к длиннющим ногах Кизии Лоррейн Кэрью.

— Мне завтра на дежурство, — ответила Кизия, поигрывая правой серьгой. Хоть Шкафу и не очень нравилось, когда женщины кокетничают на людях, что-то в ее легкомысленном жесте глубоко его тронуло. — Мне и вправду пора домой.

— Один танец. — Хоть он и не собирался быть слишком настойчивым, получить такой быстрый отказ тоже не очень хотелось. Шкаф знал, что своими уговорами рискует оттолкнуть Кизию, но в глубине души был уверен, что она согласится. — Один коротенький танец, и сразу же распрощаемся.

— Разве у тебя бывает, — она сделала паузу, ее глаза цвета топаза вызывающе заблестели, — хоть что-то «коротенькое»?

— Размер — вещь относительная, сестренка Кэрью, — ответил он, понизив голос. — Бывало, мое «коротенькое» казалось кое-кому ужасно большим.

Шкаф сообразил, что сболтнул лишку. Кизию пугали его размеры. Он понял это еще при первой встрече, задолго до того, как узнал ужасную историю, объясняющую ее страхи. Затем, осторожничая, она затеяла с ним игру в «кошки-мышки». Можно было только надеяться, что она не положит конец своей игре, исчезнув из его жизни.

В течение нескольких секунд Шкаф был уверен, что она сейчас уйдет. Лицо Кизии окаменело. Казалось, она погружена в себя. В свои воспоминания. А затем она его удивила. Наверное, и себя тоже. Ее лицо мгновенно оживилось. На ярких губах заиграла улыбка, от которой у Шкафа дух захватывало.

— И что хорошего в «ужасно большом», если не уметь им пользоваться? — медовым голосом заявила она. — Но давай сменим тему. Ведь если ты действительно собрался танцевать со мной…

— Да, собрался, — подтвердил Шкаф.

— Что ж, братец Рэндалл, тогда начнем прямо сейчас. Музыка для нашего единственного танца уже играет.

Песня, под которую Ральф Букер Рэндалл заключил в свои объятия Кизию Лоррейн Кэрью, обладала чувственным ритмом, заставляющим сердце биться быстрее.

Хотя желание привлечь свою партнершу как можно ближе стало почти непреодолимым к концу первого куплета, Шкаф сумел сдержаться. Их сексуальная болтовня перед началом танца распалила его, но он знал, что Кизия рядом с ним чувствует себя неловко. Это ощущалось по ее скованности. По ее поверхностному, неровному дыханию.

Доверься мне, малыш, — мысленно просил он, нежно поглаживая ее спину. — Прошу тебя. Доверься. Я не такой, как тот ублюдок Тайрелл Бэбкок. Я никогда тебя не обижу.

Постепенно Кизия начала расслабляться в кольце его рук. Напряжение, охватившее ее стройное, сильное тело, начало спадать. Дыхание замедлилось. Расстояние между ними становилось все меньше и меньше, пока не исчезло совсем.

Ее ладони скользнули по плечам Шкафа и сомкнулись на его шее. Прикосновение ее пальцев подействовало на него, как удар током.