Несчастный рейс 1313 - [5]

Все в хижине вздрогнули, когда с пола раздался дикий свинячий визг, и насиловавший японскую девчушку игиловец кубарем покатился от нее в сторону, зажав руками окровавленный рот. Акеми осталась лежать на полу с красными ручейками, стекавшими из уголков губ, и брызнувшими, наконец, из глаз слезами.

— У-у-у!!! — завыл насильник. — У-бу-мну!

В этот момент снаружи что-то затарахтело и взвыло, а секунду спустя вся хлипкая бамбуковая хижина заходила ходуном от грохота вертолетных турбин и винтов. Низко прошедший вертолет буквально сдул выстилающие крышу пальмовые листья, и комнату озарили мерцающие вспышки дульного пламени. Потом тарахтение пулемета перекрыло бешеное шипение — и почти сразу же грохот разорвавшихся ракет. Снаружи донесли испуганные вопли, а несколько секунд спустя по полу дождем запрыгали гильзы: в атаку зашел следующий вертолет.

Когда мир вокруг взорвался криками, грохотом и стрельбой, Амико сделала единственное, что успела счесть разумным — сжалась в комок и откатилась к стене.

А снаружи творились яркие чудеса — небо рушилось на головы от оглушительных разрывов и воя винтов. Казалось, на следующем заходе вертолеты просто раздавят хижину колесами и перемелют всех, кто там остался, в мясной фарш.

Ища укрытия, с улицы на четвереньках, припадая к полу, ввалились трое бирманцев. Более привычные к таким делам игиловцы, гортанно и яростно что-то крича, похватали оружие.

Амико, изо всех сил надеясь, что сейчас насильникам и убийцам не до нее, осторожно подползла к лежавшей на полу Кейко и взяла подругу за плечо.

— Кейко-тян!

Тем временем командир игиловцевов с выпученными глазами и расстегнутой ширинкой вскочил в полный рост, отбросив в сторону стюардессу в порванной форме. Та, в отличие от Амико не стеснявшаяся кричать, упала на колени перед кроватью и тут же забилась под нее.

Первый выскочивший на улицу игиловец тут же рухнул обратно, расплескав мозги по всей комнате — пуля попала ему точно в лоб. Двое других попятились, но, быстро сориентировавшись, навалились на хлипкую тыльную стенку хижины и под хруст бамбука вывалились наружу, в раскрашенную пламенем и трассерами ночь.

Бегство насильников подсказало Амико путь.

— Кейко-тян, очнись! — она тряхнула все еще не отвечавшую подругу. К счастью, та не была совсем без сознания и даже ухватилась за руку Акеми в ответ. — Бежим!

Обе девушки юрко подобрались к проломленной в стене дыре.

— Давай! — сказала Амико и толкнула Кейко впереди себя сквозь пролом и тут же бросилась следом.

На улице оказалось темно и сыро. Кейко сумела подняться на ноги, но ее все еще шатало. Амико и сама чувствовала себя не лучшим образом, однако охать и ахать не приходилось — грохот стрельба и крики только усиливались. Вот только куда бежать?

Амико выбрала наудачу — в сторону от грохота, раздававшегося спереди хижины. Не чуя под ногами земли, две девушки, спотыкаясь, нетвердо побежали прочь.

Впереди, в стороне площади, где остался сарай с пленниками, мелькали какие-то тени на фоне чадно горящих грузовиков. Кто-то что-то орал и визжал, гремели очереди, бухали разрывы ручных гранат. Над соседней крышей взвились высокие языки пламени: начался пожар.

Ослепительный сноп раскаленных трассеров, просвистевший низко-низко над тростниковыми кровлями и поразивший какую-то цель на окраине — да так, что в небо взмыли десятки рикошетов — заставил девушек шарахнуться в сторону. Увы, едва они вбежали в огороженный высоким бамбуковым забором дворик, как нос к носу столкнулись с десятком удирающих в панике бандитов-бирманцев.

Нежданная добыча мигом превратила тех из зайцев в охотников — растопырив руки, они с гоготом принялись ловить до смерти перепуганных беглянок.

Амико сейчас мыслила как загнанный зверек. Едва завидев бирманцев, она метнулась в сторону, почти таща подругу за собой. В грохоте взрывов и выстрелов, в пламени пожаров она волновалась лишь об одном — не вернуться в руки похитителей. Все остальное потом.

Но скрыться не удавалось: ограда замедлила их, и в считанные секунды девушек окружили негодяи. Амико почувствовала, как ее отрывают от Кейко, едва не упавшей в грязь. Благородная сдержанность и разумность имеет свои пределы. К тому же, теперь, в отличие от каких-то десяти минут назад, забрезжила надежда спастись. На этот раз она не стала терпеть посягательств. Бешено забрыкавшись, Амико принялась лягаться и попыталась укусить схватившую ее руку. Пользы это принесло мало, бирманец всего лишь пошатнулся и резко рванул ее в сторону. Потеряв равновесие, девушка упала на колени.

Кейко тем временем попыталась улизнуть от остальных бандитов, но полученные побои и смятение, вызванное упавшим на голову миниатюрным адом, не прибавляли ловкости. Ее схватили и кинули к подруге. Амико, не успевшая подняться с колен, затравленно оглянулась.

Все выглядело так, будто им выпал самый черный жребий. Десятки рук схватили беглянок. Возбужденно переговариваясь, бирманцы ощупывали их, тискали, мяли и щипали. Вот один оттолкнул другого, который уже начал расстегивать ремень, ухмыляясь слюнявым ртом. Маленького роста, темнокожие и морщинистые, словно бандерлоги, они лезли, протягивая жадные лапы, словно намереваясь растерзать беззащитную добычу.