Несчастливый город. Убийца - лис - [46]

Нора казалась довольной.

— Это благодаря пудре, помаде, румянам и ленте в волосах. Вы очаровательный лжец! Пэтти, дорогая, садись.

— Я должна уходить, Нор. Вы двое можете поговорить без меня…

— Но, Пэт, я хочу, чтобы ты тоже это слышала.

Пэт посмотрела на Эллери, он едва заметно моргнул, и она опустилась на обитый ситцем стул с другой стороны кровати. Пэт явно нервничала, и Эллери, слушая Нору, исподтишка наблюдал за ней.

— Прежде всего, — начала Нора, — я должна перед вами извиниться.

— Передо мной? — удивился Эллери. — За что, Нора?

— На прошлой неделе я обвинила вас в том, что вы сообщили полиции о тех трех письмах и книге по токсикологии. Когда шеф Дейкин сказал, что собирается арестовать Джима, я потеряла голову.

— Как видите, я об этом забыл. Последуйте моему примеру.

Нора взяла его за руку.

— Это была дурная мысль. Но в тот момент я не могла себе представить, чтобы кто-то мог им рассказать об этом, кроме вас. Ведь я думала, что они знают…

— Ты не виновата, Нора, — сказала Пэт. — Эллери все понимает.

— Но это не все! — воскликнула Нора. — Я могу извиниться за скверную мысль, но не могу исправить то, что сделала Джиму. — Ее нижняя губа дрогнула. — Если бы не я, они никогда не узнали бы об этих письмах!

— Нор, дорогая. — Пэт наклонилась над ней. — Ты знаешь, что тебе нельзя волноваться. Если ты будешь плакать, я расскажу дяде Майлоу и он не позволит тебе видеться ни с кем.

Нора высморкалась в платок.

— Не понимаю, почему я их не сожгла? Так глупо было хранить письма в шляпной коробке в моем стенном шкафу! Но я думала, что смогу выяснить, кто на самом деле их написал, — я была уверена, что это не Джим…

— Забудьте об этом, Нора, — мягко произнес Эллери.

— Но я практически выдала Джима полиции!

— Это не так. Помните, что Дейкин пришел сюда на прошлой неделе, уже готовый арестовать Джима. Опрос, которому он вас подверг, был чистой формальностью.

— Значит, вы думаете, что эти письма и книга ничего не изменили? — энергично осведомилась Нора.

Эллери встал с кровати и посмотрел в окно на зимнее небо.

— Ну… не слишком изменили.

— Вы лжете мне!

— Миссис Хейт, — твердо заявила Пэт, — на сегодняшнее утро вам достаточно компании. Эллери, пошли отсюда!

Эллери отвернулся от окна.

— Ваша сестра, Пэт, страдает больше от сомнения, чем от знаний. Нора, сейчас я точно охарактеризую вам ситуацию.

Нора обеими руками вцепилась в одеяло.

— Если Дейкин собирался арестовать Джима до того, как узнал о письмах и книге по токсикологии, значит, они считали, что у них достаточно улик для обвинения. Разумеется, с письмами и книгой улик стало больше. Вы должны перестать винить себя и поскорее выздороветь, чтобы поддержать Джима и придать ему смелости. — Он склонился к Норе и взял ее за руку. — Джим нуждается в силе, которой ему недостает и которая есть у вас, Нора. Он не может смотреть вам в глаза, но если поймет, что вы верите в него…

— Да! — Глаза Норы сияли. — Скажите ему, что я в него верю!

Пэт обошла вокруг кровати и поцеловала Эллери в щеку.

* * *

— Нам по дороге? — спросил Эллери, когда они вышли из дома.

— Смотря куда вы направляетесь.

— В здание суда. Хочу повидать Джима.

— Я вас отвезу.

— А вам не придется делать крюк?

— Я тоже собираюсь в здание суда.

— И тоже повидать Джима?

— Не будьте таким любопытным! — с истерическими нотками прикрикнула на него Пэт.

Они молча поехали вниз с Холма. Дорога обледенела, и цепи на колесах весело скрипели. Зимний Райтсвилл выглядел приятно, окрашенный в белое, красное и черное, без всяких промежуточных оттенков — в нем ощущалась сельская простота и чистота, как на картинах Гранта Вуда.[44] Но в самом городе были люди, слякоть и убожество; магазины казались жалкими и захолустными; все спешили, стараясь поскорее оказаться в тепле, и никто не улыбался. Когда они застряли в пробке на площади, какая-то продавщица узнала Пэт и указала на нее лакированным ногтем прыщавому юнцу в кожаной куртке. Они возбужденно перешептывались, пока Пэт не нажала на газ.

— Не сюда, мисс Райт, — остановил Эллери Пэт на лестнице перед зданием суда и повел ее к боковому входу.

— Что за идея? — осведомилась она.

— Вестибюль оккупирован прессой, — пояснил Квин. — Я подумал, что мы предпочли бы избежать вопросов.

— Похоже, вы уже бывали здесь, — заметила Пэт.

— Да.

— Пожалуй, я тоже нанесу визит Джиму, — решила девушка.

Окружная тюрьма занимала два нижних этажа здания суда. Когда они вошли туда, запах испарений и лизола ударил им в нос, и Пэт судорожно глотнула. Но она смогла улыбнуться при виде дежурного полицейского Уолли Планетски.

— Да это никак мисс Пэт! — смущенно произнес он.

— Привет, Уолли. Как поживает ваш значок?

— Превосходно, мисс Пэт.

— Уолли позволял мне дышать на его значок и чистить его, когда я училась в начальной школе, — объяснила Пэт. — Ради бога, Уолли, не переминайтесь с ноги на ногу! Вы отлично знаете, зачем я здесь.

— Догадываюсь, — пробормотал Уолли Планетски.

— Где его камера?

— С ним сейчас судья Мартин, мисс Пэт. Правила разрешают присутствие только одного посетителя…

— Кого интересуют правила? Проводите нас в камеру моего зятя, Уолли!

— Этот джентльмен — репортер? Мистер Хейт не желает видеть никаких репортеров, кроме мисс Робертс.