Нержавеющий клинок - [30]

…В тот день полковая школа возвратилась с учения. Курсанты приводили в порядок орудия и другую технику. После обеда в казарме появился посыльный из штаба полка, а через несколько минут все курсанты школы уже знали, что меня вызывает командир полка. Курсанта вызывает командир полка — такое случается редко. Ребята строили догадки:

— Наверное, подарок за отличную стрельбу вручит, а может, куда-то в командировку пошлет.

— Не переживай, друг, он себе помощника подбирает, — острил мой сосед по койке.

Настоящую причину вызова, кроме меня, знал еще старшина школы, который перед моим уходом посоветовал мне, как вести себя у командира, и в конце добавил:

— Упаси бог изворачиваться или врать, только чистосердечное признание! Но, наверно, суток десять врежет, — заулыбался старшина. — В общем, не падай духом!

В штаб полка я пришел минут на десять раньше. Как говорят, вживался в обстановку. Советом старшины — не падать духом — я воспользоваться не сумел. Где уж тут! Моя близкая мечта получить звание командира отделения, казалось, безнадежно погибла. А вдруг исключит из школы? — думал я. А мне так хотелось послать моей любимой девушке фотокарточку с двумя треугольничками в петлице. Неужели все пропало?

Но в это время дежурный по штабу указал мне рукой на дверь командира:

— Заходите.

Мне показалось, что сердце начало давать перебои, но делать было нечего. Осторожно открыв двери и спросив разрешения, я вошел в кабинет, остановился у самого порога, доложил.

Командир что-то писал. Не поднимая головы от стола, бросил:

— Расскажите, что толкнуло вас на такой поступок?

Волнуясь, я рассказал, что поезд, в котором возвращался из госпиталя, остановился на станции вблизи родного села. Я не удержался от соблазна и решил заскочить туда на денек. А потом, чтобы скрыть опоздание, исправил в медицинской книжке дату выписки.

— А совесть? — спросил командир и вскинул на меня потемневшие глаза.

— Совесть потом все время мучила, товарищ подполковник, на душе была какая-то тяжесть…

— Вы сожалеете, что это открылось? — Голос командира посуровел.

— Нет, теперь даже легче стало. Словно нарыв вскрылся. Честное слово, товарищ подполковник.

По лицу командира пробежала улыбка. Он встал из-за стола, молча прошелся по кабинету, затем нажал кнопку у стола. Через минуту в кабинете появился дежурный по штабу. У меня сердце екнуло. Пронеслась мысль: неужели он прикажет отправить меня на гауптвахту? Но командир сказал дежурному, чтобы тот принес какой-то приказ. Затем приблизился ко мне, внимательно глядя, словно что-то припоминал, и спросил:

— В прошлом месяце в соревнованиях по стрельбе участвовали?

— Так точно, товарищ подполковник, занял первое место, — быстро ответил я и покраснел. Последние слова прозвучали как бахвальство. Но назад слова уже не воротишь.

— Вот видите: стреляете отлично, учитесь неплохо. Все у вас хорошо, кроме одного и, наверно, самого важного: честности не хватает. — Он все еще стоял возле меня. — Скоро станете младшим командиром, курсант Журин. Представьте себе, что в вашем лице подчиненные увидят не командира-наставника, а лживого человека. Будут ли они уважать вас? Пойдут ли в бой за вами? А если потребуется, прикроют ли вас грудью в минуту опасности?

Подполковник сделал решительный взмах рукой и, чуть повысив голос, сам ответил:

— Нет! Сто раз нет! Поймите, обман — это не только мерзость, а самое тяжелое преступление, которое всегда влечет за собой тяжелые последствия. В армии обман — это преступление вдвойне…

Командир возвратился на свое место. В кабинет вошел дежурный по штабу и, положив ему на стол папку, вышел.

Подполковник раскрыл папку, нашел нужный ему листок.

— Вот подписанный мною приказ. За отличную стрельбу вы награждаетесь ценным подарком. Как прикажете мне сейчас поступить?

— Прошу вас, товарищ подполковник, поверить мне, что никогда в жизни ничего подобного я больше не допущу.

Командир долго молчал, думал, а я, обливаясь потом, с тревогой ожидал его решения. В это время затрещал телефон. Командир снял трубку, молча слушал и только изредка повторял «да, да», но по его лицу можно было определить, что то, о чем ему сообщают, радует его. Положив трубку, подполковник позвонил кому-то, сказал:

— Только что мне звонил комдив, поздравил с победой. Наша команда заняла первое место. Организуй встречу победителям…

Командир был в хорошем настроении, мне даже показалось, что он забыл обо мне. Не знаю, сколько еще пришлось бы мне стоять в его кабинете, но к нему зашел комиссар полка, и подполковник решил отпустить меня.

— Хорошо, я поверю вам, курсант Журин. Но запомните, навсегда запомните, что в жизни успевают только честные люди. Иногда может иметь успех и проходимец, но то временные успехи. Больше всего в человеке ценится честность. На этом сегодня поставим точку, а когда закончите школу — придите ко мне, и мы продолжим разговор. Можете идти.

На улице моросил мелкий дождь, земля под ногами была скользкой, а я был не прочь и станцевать. Радость разливалась по всему телу, мне хотелось возвратиться и расцеловать подполковника за то, что он поверил мне. Именно тогда, по пути в казарму, я дал себе клятву никогда в жизни никого не обманывать.