Неру - [3]

Джавахарлал с широко раскрытыми, полными изумления глазами слушает мать.

— Один из главных царей Куру не оставил потомства, — рассказывает Сварупрани, — и всему царскому роду Кауравов грозила гибель. Тогда к его двум женам позвали мудреца Вьясу. Он был чернокожим, косматым чудовищем. Вьяса взошел на ложе первой жены царя. Она от ужаса закрыла глаза, и поэтому сын ее по имени Дхритараштра появился на свет незрячим. Когда мудреца Вьясу увидела вторая жена царя Куру, она смертельно побледнела и родила мальчика со светлой кожей. Его назвали Панду, что означает «бледный». Братья получили благородное воспитание. Они выросли справедливыми, отважными. В час счастливого сочетания звезд они выбрали себе жен. Сто сыновей принесла жена Дхритараштре. Небо наградило их всеми добродетелями, но один из них — старший сын Дурьодхана — оказался злым, коварным и завистливым. А у Панды не было детей. Однажды на охоте он убил оленя во время его любовной игры с избранницей. Но оказалось, что это был не олень, а отшельник, принявший образ оленя. И в предсмертной муке проклял он Панду, предсказав ему смерть от любви. С той поры всегда помнивший о проклятии Панду не видел своих жен много лет, и ничто не омрачало его жизни. Он мудро правил страной вместо своего слепого брата, но однажды, забывшись, Панду приблизился к одной из своих прекраснейших жен и пал бездыханным. Тогда сами боги взошли на ложе супруги Панду и подарили ей пятерых сыновей — мужественных и храбрых героев, которые известны людям под именами Пандавов. Злой Дурьодхана тщетно пытался хитрыми и коварными заговорами свергнуть своих двоюродных братьев...

— Ма! Почему бывают люди злыми? — льнет к матери Джавахарлал.

— Уж так устроен мир, сынок, — отвечает Сварупрани и продолжает повествование.

— Столицей Пандавов был великославный Хастинапур, «Город Слонов». Улицы его с множеством великолепных зданий и дворцов были подобны драгоценным ожерельям. Все площади в городе орошались ароматной водой, каналы и фонтаны источали прохладу, сады цвели, и деревья круглый год приносили сочные и сладкие плоды.

— Где теперь этот город, ма? — горят неуемным воображением глаза мальчика.

— Не знаю, — грустно отвечает Сварупрани, — говорят, что когда-то очень давно священные воды реки отошли от города и его поглотили пески.

— А как же Пандавы? — спрашивает с тревогой и недоумением Джавахарлал.

Сварупрани крепко сжимает в своей руке мягкую ладошку сына.

— Благородные Пандавы всю жизнь посвятили борьбе со злом. Они заботились о простом народе, и люди платили им своей преданностью, отчего государство становилось все сильнее и могущественнее.

— Почему из «Города Слонов» ушла вода?

— Пойдем, Джавахар, пойдем, пора, доскажу в другой раз, — торопится Сварупрани.

А в роще на склоне горы уже затаилась темнота. Она приготовилась выползти на берег реки и заполнить собой всю округу. В храме пробил гонг.

...Канули в вечность столетия, а удары гонга раздаются так же, как и прежде.

Город Аллахабад, в прошлом Праяга, выросший у слияния священных рек Ганга и Джамны и сказочного подземного течения Сарасвати, не обошли стороной войска Великих Моголов, императоров Акбара, Аурангзеба, каждый из которых постарался оставить после себя особый след на века: победные триумфы, пышные ритуалы, коварные убийства и жестокие казни; надменные англичане глумились над святынями, обкрадывали людей хитрые, как бестии, купцы с северных островов; огнем и мечом проводились в жизнь указы английских вице-королей9.

Но Аллахабад по-прежнему жил по своим святым канонам, гостеприимно принимая толпы паломников со всех концов страны. Звездные летние ночи, напоенные терпкими запахами растений и дыханием рек, шепот молитв, представления факиров и заклинателей кобр, погребальные костры и яркие шумные свадьбы, завораживающее тягучее пение ситар, строй английских гвардейцев, провожаемых усмиренными взглядами потомков Великих Моголов...

Джавахарлал любил свой город, хранивший множество древних тайн. Он спускался по длинному ходу в погребенный под землей храм Патал Пури и там в пустом подземелье оказывался на площадке, где добровольные служители индуистского храма поливали знаменитую смоковницу, известную как бессмертное дерево индусов, о существовании которого сохранились письменные свидетельства с 540 года н.э. Вокруг Патал Пури правитель Могольской империи Акбар построил свою крепость, однако индуистский храм, осевший с течением веков под землю, навсегда остался местом паломничества индусов.

Неподалеку от Патал Пури и форта, на берегу, откуда открывается близкая сердцу каждого индийца панорама местности, где священные Ганг и Джамна сливаются друг с другом, когда-то стояло уединенное жилище мудреца Бхарадваджи. О нем Джавахарлал тоже узнал от матери, рассказывавшей ему увлекательные истории из другого древнеиндийского эпоса — «Рамаяны». Бхарадваджа был великим просветителем и имел десять тысяч учеников, которые жили и кормились у своего учителя.

...Жаркий весенний день. Как всегда в это время, людно и красочно проходит индуистский праздник «Магх Мела». С каждым днем паломников в городе становится все больше. Они расселяются вдоль берега под матерчатыми навесами и в самодельных лачугах, которые увенчаны флажками, указывающими на принадлежность приезжих к определенной касте и место, откуда они прибыли на праздник. В задумчивом оцепенении стоит обнаженный человек из секты дигамбара-джайнов: тысячелетний закон предков предписывает ему «одеваться пространством». Впрочем, и многие другие ограничиваются в одежде лишь набедренной повязкой. Сидят в позе падмасаны