Нерожденный - [6]

Искусно лавируя между интересами ведущих мировых держав, злобно скаливших друг на друга зубы, Япония умудрилась (причём без непомерных жертв и лишений, «малой кровью») в считанные десятилетия «эпохи Мэйдзи» совершить головокружительный прыжок и буквально ворваться в «группу лидеров», реально управлявших ходом событий на планете Земля.

Дебют Японии в её новой ипостаси – быстрая победа новорождённой империи над Китаем – и даже японское вторжение в Корею не слишком впечатлили Европу и Америку (а, очередная азиатская разборка…). Однако результаты второй войны – русско-японской, – и в особенности сокрушительный разгром японцами русского флота, третьего по мощи флота в мире, произвели на «бледнолицых братьев» сильно впечатление. Британия, построившая для Японии первоклассный военно-морской флот, с удивлением и нараставшей опаской следила теперь за быстрым его усилением – появление у смышлёных и трудолюбивых детей богини Аматерасу оригинальных типов боевых кораблей заставило высокомерных англов вспомнить о том, что талантливые ученики имеют обыкновение превосходить своих учителей, и при этом далеко не всегда сохраняют чувство глубокой признательности к мудрым наставникам. А Соединённые Штаты Америки, с руки кормившие подраставшего японского дракончика золотом займов и умилявшиеся – «Ах, как он забавно перебирает крылышками!» – внезапно заметили, что зубки их питомца уже ощутимо покалывают длань кормящую. Но вместе с тем ведущие мировые державы отнюдь не спешили признать «узкоглазых азиатов» равными себе – в Японии великие державы имели не «послов», а «посланников». По традиции титул посла и полномочного министра имели иностранные представители в Лондоне, Берлине, Париже, Петербурге, Вене и Мадриде, а вот Токио в этом перечне не числился. Вроде бы мелочь терминологическая, но мелочь весьма многозначительная – «бремя белого человека» давило не только на плечи, но и на мозги европейцев. А империя Ямато, отыскав где-то в пыльных сундуках термин «панмонголизм»,[2] уже рисовала на алом шёлке иероглифы лозунга «Азия для азиатов!», копила силы и ждала своего часа. И в начавшейся Первой Мировой войне она не собиралась оставаться в стороне.

* * *

На Дальнем Востоке и на Тихом океане Германия имела кое-какие колониальные владения: Марианские, Каролинские, Маршалловы и Соломоновы острова, Самоа, архипелаг Бисмарка, Новая Гвинея, область Цзяочжоу на Шандунском полуострове. Судьба всех этих колоний решалась на полях Европы, однако союзники сразу же бросились расхватывать все, что плохо лежало. Германская колониальная полиция не могла сопротивляться регулярной армии, и немецкие колонии были оккупированы союзниками. Острова севернее экватора отошли к Японии; все, что находилось южнее, прибрала Англия (руками австралийцев). И только одну свою колонию немцы не отдали без боя: крепость Циндао, или, как её называли, «Германский Гибралтар Востока».

15 августа 1914 года Япония предъявила Германии ультиматум, в котором требовала немедленно отозвать из японских и китайских вод все германские военные корабли, а всю арендуемую у Китая территорию области Цзяочжоу передать в течение месяца Японии без всяких условий и компенсаций. Срок ответа – неделя. Ультиматум был откровенно наглым, принять его немцы просто не могли, но их отказ позволил Японии «благородно» объявить войну Германии.

Германия намеревалась победоносно закончить войну в Европе за два-три месяца, и крепость Циндао должна была это время продержаться. Она имела две линии обороны на сухопутном фронте и восемь береговых батарей, прикрывающих крепость с моря. Первая линия обороны, расположенная в шести километрах от центра города, представляла собой пять фортов, окруженных широким рвом с проволочным заграждением на дне. Вторая линия обороны опиралась на стационарные артиллерийские батареи. Всего на сухопутном фронте насчитывалось до ста орудий, на морском фронте имелось двадцать одно орудие. Гарнизон крепости состоял из семидесяти пяти офицеров и двух тысяч двухсот пятидесяти солдат (после мобилизации добровольцев его численность возросла до пяти тысяч); командовал им лихой вояка цур зее капитан Мейер-Вальдек. Он же являлся и губернатором Циндао – в его руках находилась вся полнота власти, и никаких разногласий наподобие печальной памяти порт-артурских возникнуть не могло. Однако крепость Циндао строилась для отражения атак немногочисленных русских, французских и английских экспедиционных отрядов и не была рассчитана на серьезную борьбу с японской осадной армией.

Осада Циндао, 1914 год

Для штурма крепости японцы выделили усиленную 18-ю пехотную дивизию, которой были приданы два английских батальона из Вейхайвея (их реальная боевая мощь была невелика – они не имели не только артиллерии, но даже пулеметов). Общая численность осадной армии, для перевозки которой были привлечены полсотни транспортов, достигла тридцати двух тысяч человек. На море в районе Циндао действовала эскадра вице-адмирала Като (броненосцы «Суво», «Ивами», «Танго», броненосцы береговой обороны «Окиносима», «Мисима», броненосные крейсера «Иватэ», «Токива», «Якумо», легкие крейсера «Тонэ», «Могами», «Оёдо», «Титосэ», «Акаси», «Акицусима», «Тиёда», «Такатихо», канонерские лодки «Сага», «Удзи», эсминцы «Сираюки», «Новакэ», «Сиротаэ», «Мацукадзэ», «Аянами», «Асагири», «Исонами», «Уранами», «Асасио», «Сиракумо», «Кагэро», «Мурасамэ», «Усои», «Нэнохи», «Вакаба» «Асакадзэ», «Югурэ», «Юдати», «Сирацую», «Микадзуки») плюс британский броненосец «Трайэмф» с эсминцами «Кеннет» и «Уск».