Нерождённый 7 - [91]

Не понимают, потому что никому из них в голову не пришло, что перед ними мастер ранга Призыватель, каждая из формул, которого сейчас сильнее любой из их формул, сильнее любой их защиты.

Да, никому из них не пришло в голову, обратить внимание на то, что ядер внутри меня стало слишком много. А еще они не понимают, почему вместо того, чтобы готовиться к смерти — я нападаю.

Приказываю демону исчезнуть, отпустить едва живого Юма… и тот, страшась, что Учиму снова появится и добьёт его — уползает в другой мир. Да, всё правильно — это разумно, ведь Юма пока не понимает, как я смог так легко пробить его защиту. И когда у тебя осталась всего одна жизнь — лучше не рисковать, лучше переждать, зализать раны.

Он уползает в другой мир, чтобы спрятаться там, вылечиться там…

Рисую формулу секиры бога Ямо и она тут же появляется в воздухе над нашими головами, пылая чёрным огнём.

Она наносит два удара. Первый раскалывает клетку, в которой Сейджи наивно думал удержать меня. А вторым — отбрасывает к одной из колонн самого Сейджи. Защита его едва выдерживает удар секиры, рассыпаясь звенящими осколками.

Клетка Двенадцати Голодных Демонов? Увы, они так и останутся голодными сегодня.

Ухожу в другой мир, ненадолго, только для того чтобы отрезать голову Юма и наполнить его кровью сосуд. Возвращаюсь с ним в руках, выпиваю под безумным взглядом Сейджи… он силится понять, что происходит… но не понимает. А ведь разгадка близка, ему просто нужно допустить невозможное — перед ним мастер ранга Призыватель.

— Больше нет Ода, — я снимаю перстень Семьи и выпускаю из пальцев, наслаждаясь звоном золота по камням пола.

Сейджи бросается на меня — взмывая быстрой тенью и падая птицей. Его клинок целит мне в грудь… этот удар усиленный многими формулами должен быть смертелен для любого… и он со звоном отскакивает от моей защиты.

Я вижу зарождающееся безумие в глазах Сейджи… оно мелькает на мгновение. А через это короткое мгновение он обрушивает на меня град из самых разных заклинаний. Сейджи хочет смести меня, не оставить ничего от моей защиты… вот только формулы произнесённые мастером ранга Охотник слишком слабы сейчас против меня.

— Больше нет Ода, — повторяю я, обводя тех, кто стоит сейчас против меня, взглядом. — Семья совершила ошибку, когда зашла в мои земли. Совершила ошибку и поплатилась за неё. Имя моего рода Асано. Эта императорская семья правила этим землями испокон веков… и так будет вечно. Никто не может просто придти сюда и забрать всё.

Они сейчас должны броситься на меня, броситься все вместе, так и не поняв, что произошло… и тогда я убью их… но сначала нужно сказать им самое важное.

Мне нужно чтобы то, что я скажу сейчас — услышал каждый из Ода. Каждый, кроме Сейджи — он обречён.

— Вы можете умереть, уйти или стать частью семьи Асано. Уверен, вы легко сделаете правильный выбор.

Сделают, уверен.

Ода — по сути, наёмники. Они не скованы родственными узами и выбирают того, с кем можно добиться большего… Они пришли к Сейджи потому, что его клан один из самых успешных в Великом Круге.

Они могут броситься сейчас на меня и умереть… но зачем им умирать? Они могут уйти, лишившись этих земель, от горизонта до горизонта, лишившись славы — ведь о поражении Ода станет известно каждому, с юга до севера. А могут остаться.

Они останутся. Зачем отказываться от возможности быть рядом с сильнейшим.

От ненависти в глаза Сейджи можно ослепнуть

— Ты жаждешь увидеть мою кровь? Она успокоит тебя? — спрашиваю я. — Хорошо, я снимаю формулы защиты… ну же, попробуй сейчас убить меня… может быть, так у тебя получится это.

Я хочу снять защиту, хочу испробовать способности моего нового ранга!

Он бросается снова, его клинок заходит мне в грудь, заходит по рукоять… а потом я вижу ужас на лице Сейджи, я вижу своё отражение в его глазах — я вижу демона в его глазах.

Демона, в которого я превратился сейчас. Демона Крови.

Он кромсает мою грудь своим клинком, он ломает мне кости им, а они тут же срастаются, заставляя Сейджи яростно наносить всё новые и новые удары — он пытается дотянутся до моего сердце… я не дам ему этого сделать.

Он почти слепнет об багрового кровавого тумана, который окружил нас двоих сейчас… и он не понимает, что этот туман — его собственная кровь, которую я поглощаю, чтобы лечиться. Он не догадывается, что убивая сейчас меня — убивает себя. Ведь сил, как и крови — в его теле становится всё меньше и меньше.

И вдруг он понимает всё. Замирает бледнея — глядя внутрь меня…

Да, он всё понял и бросается прочь: у него сейчас есть только она возможность остановить меня — это убить моё сердце. Он делает всего несколько шагов, когда стремительный крюк кары, отличной формулы, подаренной мне Алхимиком Вада, пробивает его спину, притягивает ко мне обратно, возвращает мне мою добычу.

Я вижу его искажённое болью лицо, всё залитое кровью. Моей кровью — так сильно он хотел разделаться со мной, так яростно он резал меня.

Он снова замахивается, вкладывая все свои силы в последний удар, еще надеясь, что дотянется до сердца… и тогда погружая свои длинные когти в его тело, я разрываю его. Разрываю и отступаю на шаг, чтобы не утонуть в крови, которая хлещет из того, что осталось после Сейджи.