Нерождённый 6 - [19]

— Нет, — я качаю головой, отвечая на его взгляд. — Не в этот раз. Следующий раз поищи более сильные формулы для атаки.

Лезу в сумку, достаю листок и кисть, и пишу формулу лечения. Написав, засовываю в рану на животе Юто, раньше чем он успевает отпрянуть. Затем пишу еще одну и прижимаю к своей груди.

— Ты издеваешься! — взвивается от бешенства он, выдёргивает талисман из раны на своём животе и швыряет мне в лицо. — Убей меня! Иначе я приду снова. Если ты не убьёшь меня сейчас — я буду приходить снова и когда-нибудь найду твоё уязвимое место!

Кажется, ненависть сжигает его сердце… если желание отомстить стало важнее жизни.

— Хорошо. Ты можешь пытаться снова… это твоё право, а сейчас уходи.

Я отворачиваюсь к Аой — она испуганна. И темнота вокруг — словно ночь наступила мгновенно. Эта туча кажется бесконечной, от горизонта до горизонта.

Я слышу звон подбираемого с пола ножа, а сразу за ним следует новый удар, в спину — Юто, этот безумец, снова бросается на меня.

Отбираю нож, сбиваю с ног и наклонившись, ухватив за одежды, прижимаю к полу:

— Успокойся уже!

Он крутится, стараясь вырваться. И плюётся в ярости, слюной и кровью.

— Я убью тебя! Весь ваш проклятый род, пусть ваши глаза выклюют птицы, пусть ваша кровь высохнет в земле до последней капли, пусть в мире не останется и следа от вашего имени!

Кажется, он готов попытаться выколоть мне глаза… плохая идея. Впрочем, это не страшно, однажды я уже лишался глаз здесь.

Я снова отпускаю его. Поднимаю с пола и отталкиваю к стене.

— Хорошо. Может, и убьёшь… но потом тебе придётся убить и себя.

— Что?!

Он переводит взгляд с меня на Аой и обратно.

— Аой, о чём он говорит?!

— Я не могу сказать, — она качает головой не сводя с меня взгляда… и сейчас в этом взгляде слишком много всего.

— Скажи! Или и ты предаёшь меня?! — он вытирает с лица первые, огромные, капли дождя.

— Или ты сейчас уйдёшь, или я всё же сброшу тебя, — я показываю на город внизу. Сейчас, в призрачном свете вдруг наступившей ночи, он кажется похожим на другой мир.

— Аой! — Юто не сводит взгляда с девушки, похоже, даже не услышав моих слов.

Я вижу её глаза и всё понимаю.

Она встаёт между нами, оборачивается к Юто:

— Он уже тебе всё сказал — разве ты не понял еще?

— Нет, — он кажется растерянным.

— Хорошо, — она достаёт листок, пишет, запускает вестника. Тот срывается с её руки и тут же падает. В ладонь к Юто.

Тот разворачивает и читает.

Перечитывает, кажется, тысячу раз короткие слова, поднимает взгляд от листка, смотрит на нас… и ненависти в его взгляде становится еще больше.

Потом срывается и прыгает вниз. А через мгновение я слышу удары крыльев виверны и вижу её огромное тело с Юто на спине. Вижу, как они тают в туче над нашими головами, словно исчезнув навсегда из этого мира.

* * *

День, из-за тучи накрывшей мир, больше похож на ночь, но до часа назначенного мне Каратой времени еще очень много.

Послание Мико не выходит из головы — слова слишком непривычные для неё. Что-то случилось? Или должно случиться?

Отправляю вестника Ниру с просьбой о встрече. Настоящей встрече — я хочу поговорить с ним о новых формулах и ради них, если потребуется, готов лететь и в клан Проклятых.

Ответ приходит почти сразу и это означает только одно — мой бывший учитель где-то не слишком далеко.

«В башне»

Слов всего одно, но пояснений не требуется. Зачем Нир решил вернуться в свою башню? Не знаю, может быть, забрать что-то важное, а, может погрустить, вспоминая о прошлых спокойных деньках, когда в этом мире он был сильнейшим.

Меня это не касается, а вот то, что он близко — удача. До ночи, до ритуала, я запросто могу успеть встретиться с Ниром а затем проведать Мико — сердце скребут неприятные предчувствия.

Полечу на Орлане.

Оставлять его вместе с казной здесь, когда совсем близко проходят тропы Охотников — слишком рискованно. Тогда уже лучше отогнать его к лагерю Кайоши и спрятать в скалах… да, так мне точно будет намного спокойнее.

Аой, кажется, хочет полететь со мной — я читаю это в её взгляде. То, что произошло с Юто, произвело тяжелое впечатление на неё. Она как будто чувствует себя виноватой… вот только ей не за что себя винить.

Прощаюсь, обещаю вернуться скоро и подойдя к краю, падаю к невидимому кораблю… на лету размышляя о том, что сегодня, впервые в жизни, мне придётся отдать своё сердце, отдать его совсем беззащитным, своему врагу. Врагу, самая большая мечта которого — остановить моё сердце.

* * *

Башни нет.

Вместо неё остатки стены и груда камней… Всё, что им не нужно — Слуги уничтожают.

Башни нет, а Нир — есть.

Стоит в десятке метров от руин, словно изваяние… и только его темные одежды развеваются на ветру. Сейчас, когда огромная чёрная туча принесла ночь посреди дня, неподвижная фигура старика с белоснежными волосами — как предвестник беды. Он как птица альбинос, как огромный вестник с потерянным посланием для мира.

Меня он замечает, только когда замираю рядом.

— Мне не нужно было оставлять её, — говорит он, не поворачивая головы.

И я не сразу понимаю, что он говорит о башне. Своей башне, которой больше нет.

— Чтобы лежать рядом с камнями мёртвым? — я пожимаю плечами.