Нереальное приключение - [46]

Хедли вздыхает:

— Вряд ли. Но только потому, что они прирожденные охотники. Они не выживут, если начнут питаться хлебом и овощами, как это делаем мы. Когда они охотятся и убивают, с их точки зрения, они не проявляют никакой жестокости.

— Что ж, мне сразу стало легче, как только я об этом узнала!

Он смеется.

— Ты там уже закончила? — интересуется гном, потому что он сам уже успел подмести свою половину павильона и ссыпать мусор в специальный бак.

— Похоже, что да.

Что ж, с уборкой, кажется, все. Но тут я вспоминаю еще кое о чем. Я сую руку в карман и извлекаю оттуда монетку, которую вручила мне Мина. Я протягиваю ее на ладони гному.

— Что это у тебя? — спрашивает Хедли.

— Волшебная монетка. Ее дала мне Мина. Если не ошибаюсь, это тебе за помощь. Она сказала, что я почувствую тот момент, когда будет нужно ее отдать. Ты был ко мне очень внимателен, позволил помогать тебе с торговлей и ничего не просил взамен. Я думаю, что монета должна по праву принадлежать тебе.

— Ты говоришь, что Мина дала ее тебе специально для того, чтобы ты обменяла ее на мою помощь?

Я киваю, но гном, похоже, не торопится брать монетку из моих рук.

— Что-нибудь не так? — настораживаюсь я.

— А ты знаешь, откуда вообще взялась эта монетка? — интересуется он.

— Я же говорю: мне ее вручила Мина.

— Я понимаю. А перед тем где она была? — подсказывает гном.

Я отрицательно качаю головой:

— Об этом она мне ничего не говорила.

— Ее достали из колодца желаний, — говорит он, и ноздри у него начинают раздуваться, как будто он чует запах монетки, лежащей у меня на ладони. — С самого дна колодца. Это очень старая монета, и она может исполнить любое желание, даже самое сложное.

— Желание? Как в волшебных сказках?

Он кивает.

Я снова робко протягиваю к нему руку:

— Так ты что же, не хочешь ее брать?

Он долгое время молчит; потом начинает:

— Ты и так сделала достаточно. Ты очень здорово сегодня меня выручила. Не кажется ли тебе, что своим собственным трудом ты и так уже заслужила помощь?

— Это было совсем несложно, — пожимаю я плечами. — Мне понравилась такая работа.

Между прочим, ее и работой-то не назовешь. Вот то, что мне приходилось делать дома по хозяйству, — это действительно работа, даже тяжкий труд, я бы сказала. А здесь все происходило совсем по-другому.

— Эго прекрасный аргумент, — кивает Хедли, — еще раз доказывающий, что работу нужно искать себе по душе. Занимайся только тем, чем тебе приятно заниматься.

— Ну, ты понял, что я хотела сказать.

— Конечно. И повторю: ты сделала для меня вполне достаточно. А вот если ты отдашь мне эту монетку, я буду в долгу у тебя, причем в таком, с которым, возможно, никогда и не смогу полностью рассчитаться.

Я внимательно смотрю на монетку. Если она стоит так много, почему Мина отдала ее мне?

— Может быть, ты будешь должен не столько мне, сколько Мине, — высказываю я свое предположение. — В этом все дело?

— Не совсем. Мина уже должна мне кое-что, хотя в этом я с ней не согласен. Но она считает именно так. Могу только добавить, что при помощи этой монетки она пытается отплатить мне свой воображаемый долг.

— Все это так сложно и запутанно, что я ничего не поняла, — признаюсь я.

— Охотно верю тебе.

— Значит, ты хочешь сказать, что долга не было, а теперь она пытается тебя обмануть и на самом деле сделать так, чтобы теперь ты стал ей обязан, да?

— Нет, не думаю, но все может закончиться именно так.

— Ничего не понимаю! Давай рассуждать вот как. Желание — это всего лишь желание и ничего больше. Верно?

Но он качает головой:

— Ты ведь читала много сказок, в которых исполнение желания приводит совсем к иным последствиям. Загадывать его нужно очень аккуратно, а то хлопот не оберешься. Знаешь, как все это происходит?

— Ну конечно. Это я помню хорошо. Бывает, например, что рыбак ловит рыбку и бросает ее обратно в море. И тут выясняется, что рыбка была волшебная, а за свое спасение она готова выполнить целых три желания этого рыбака. Ты это имел в виду?

— Вот именно. Сначала он оказывает ей услугу, а желания даны для того, чтобы рыбка расплатилась с ним. Но если она сначала выполнит твое желание, а ты ей еще ничего хорошего сделать не успел, куда это все может завести?

— Ну… в этом случае я буду обязана этой рыбке. То есть теперь я у нее считаюсь в долгу, так?

Он кивает.

— Но почему это так уж плохо? — недоумеваю я.

— Лично я очень ценю свободу, — заявляет Хедли. — И я не хочу, чтобы надо мной постоянно висел подобный долг. Мне это не нужно.

— Теперь, кажется, понятно, — киваю я. — Ты считаешь, что Мина попросит тебя сделать для нее нечто такое, что тебе будет не слишком приятно?

— Совсем не обязательно. Но этого точно никто не знает, верно? Я, разумеется, ни о ком ничего плохого говорить не собираюсь, но всем известно, что быть в долгу у волшебницы — дело никудышное. И лучше до этого не доводить. Это прописная истина. Надо быть осторожнее, иначе все очень плохо кончится.

— Но Мина говорила мне, что она не волшебница, просто ее воспитывала одна фея.

— Все верно. Но она всю свою жизнь провела в обществе волшебных существ, поэтому, хочет она того или нет, но обманывать других у нее уже в крови.