Неразумная обезьяна - [127]

.

“Наука карго-культа” часто служит лишь средством для продажи смехотворных и нелепых идей, сверкающих отраженным светом большой науки. Мало найдется научных отраслей, которые были бы столь же непонятны широкой публике и эксплуатировались столь же беззастенчиво, как квантовая механика. Этот удивительный раздел физики имеет дело с мельчайшими субатомными частицами; законы квантовой механики разительно отличаются от законов макромира, в котором мы обитаем. Многое в этой области противоречит интуиции и здравому смыслу; в мире квантовых частиц теряется грань между частицами и волнами: частицы обладают свойствами как собственно частицы, так и волны, что нашло свое выражение в корпускулярно-волновой теории. Хотя это и выходит далеко за рамки моей книги, нельзя не упомянуть о том, что квантовая механика породила несколько экзотических и даже, можно сказать, эзотерических идей. Одним из примеров является квантовая запутанность, при которой состояния частиц взаимосвязаны, даже если эти частицы разделены большим расстоянием. Второй пример – туннельный эффект, когда частица преодолевает потенциальный барьер, который – по законам классической физики – она преодолеть не может. Некоторые ученые даже утверждают, что на исход процесса может повлиять сам факт наблюдения. Эти чарующие явления очень далеки от нашего врожденного понимания природы мира. Квантовая физика поднимает глубокие научные и философские вопросы о природе реальности и о пределах нашего познания.

Печально, но существует целый рынок оздоравливающих средств и методик, на котором под прикрытием украденной у квантовой механики терминологии предлагают ее изуродованные до неузнаваемости высокие идеи. Квантовый мистицизм – это вера в духе Нью-эйдж, сводящая квантовую механику к некоему богу из машины, которого вытаскивают всякий раз для того, чтобы обновить и оживить любой старый вздор, добавляя видимость глубокомыслия совершенно пустым философствованиям. Как правило, это бессистемные банальности, высказанные с использованием терминов квантовой механики, но без реального понимания обсуждаемых явлений и к тому же приправленные бессистемной мешаниной из древних восточных философий. Это настолько утомило и взбесило физика Марри Гелл-Манна, что он назвал подобные поползновения “квантовым бредом”. Небезызвестный Дипак Чопра тоже не прочь прибегнуть к терминам квантовой механики для проталкивания сомнительной – но весьма прибыльной – философии, суть которой он излагает на страницах своих бестселлеров (например, “Квантовое исцеление”).

Особенно раздражающими эти злоупотребления наукой делает тот факт, что даже при беглом знакомстве с квантовой механикой становится понятно, что она приложима только к царству невероятно мелких (меньше атома) частиц. От внимания проницательного читателя, несомненно, не укрылось то обстоятельство, что человеческое существо несколько больше квантовой частицы; следовательно, неуклюжие попытки приложить квантовую механику к человеческим делам абсолютно бессмысленны.

Конечно, квантовое шарлатанство является откровенно жульнической попыткой снабдить некоторые верования в духе Нью-эйдж поддельным штемпелем научной подлинности, но опасный карго-культ проглядывает и здесь. Как говорил Фейнман, наука прежде всего требует цельности и неразрывно связанного с ней умения признавать слабость и ограниченность наших измерений и теорий. Со стороны ученых это отнюдь не идеализм или самобичевание: истинная наука невозможна без неукоснительного и добровольного учета любой альтернативной гипотезы, которая может лучше описать изучаемое явление. Вот почему требуются количественная оценка ошибок, понимание границ определенности и, самое главное, желание объективно обсуждать наши собственные теории и результаты. Этому, разумеется, может противиться наша тяга к определенности, и, чтобы изгнать демона неопределенности, мы зачастую отвергаем возможность ошибки или альтернативного объяснения. В своей книге “Автостопом по Галактике” Дуглас Адамс превосходно пародирует эту порочную фиксацию, так отзываясь о многочисленных ошибках путеводителя: “Путеводитель непогрешим и окончателен. Реальность кишит неточностями”. Ограниченное мышление, которое высмеивает Адамс, распространено, к сожалению, очень широко; оно настолько сильно, что может заместить практически религиозной верой дедукцию, каковой требует научный метод.

Когда те, кто должен хотя бы в силу своего положения понимать, что такое карго-культ, поддаются его влиянию, последствия могут оказаться трагическими. В феврале 1981 года в Вашингтоне, в собственной квартире недалеко от Капитолийского холма, жертвой тяжкого преступления стала молодая женщина. Преступником был мужчина с пистолетом. Он жестоко обошелся с жертвой: избил, изнасиловал в извращенной форме и оставил на месте преступления связанную и с кляпом во рту. Вдобавок насильник забрал из квартиры все ценные вещи. Женщина видела преступника при пробивавшемся сквозь задернутую занавеску тусклом свете уличного фонаря, расположенного довольно далеко от окна. Она поняла только, что нападавший был молодым, гладко выбритым черным мужчиной. Спустя несколько недель полицейский по какому-то пустяковому поводу остановил на улице 18-летнего Кирка Одома. Во время разговора полицейский достал словесный портрет насильника и спросил Одома, не замечает ли тот сходства между портретом и собой. Одом ответил, что сходства нет, и полицейский, еще раз сличив описание преступника с внешностью Одома, отпустил его. Однако через несколько дней полиция явилась по адресу, указанному Одомом, и арестовала его по обвинению в жестоком изнасиловании и грабеже. Обвинение было весьма шатким: словесный портрет, представленный жертвой, рисовал мужчину с не слишком темной кожей, в то время как Одом был очень темнокожим. Жертва, хотя и не совсем уверенно, опознала Одома на фотографии, но это одно не могло служить доказательством его преступления. Сама методика опознания была проведена не вполне корректно: лицо молодого, гладко выбритого Одома резко выделялось среди фотографий людей среднего возраста. К тому же, как мы уже видели, свидетельства очевидцев отнюдь не гарантируют точности. В довершение всего у Одома было превосходное, независимо подтвержденное алиби: в день совершения преступления он вместе со всей семьей был на дне рождения своей племянницы. Одом, безусловно, имел веские основания полагать, что обвинения будут с него сняты и этот кошмар закончится.